- Мы бы очень хотели сделать парочку эскизов. Простите за вмешательство.
- А-а-а, нет вопросов! Если хотите войти, просто получите соответствующее разрешение на вокзале «Вейверли».
- Прекрасно! Я сейчас же пойду и сделаю то, что вы сказали! Спасибо за помощь.
У Кайфолома не было сил, чтобы участвовать в этой ебаном спектакле. Его истерзанный желудок урчал от волнения, его сухая плоть молила о дозе героина, его мозг вот-вот должен взорваться из-за гнилого запаха, которым отдавали его тело и одежда.
Он с облегчением вздохнул, когда разговор закончился, и они пошли вниз по дороге, проходившей по периметру завода. Рентон снова остановился, чтобы лучше рассмотреть железную дорогу, которая проходила между викторианским комплексом и надземным мостом. Увидев кое-что интересное, он сразу быстренько толкнул Кайфолома под локоть.
Там была расположена небольшая пристройка из красного кирпича со старым дырявой крышей. У нее были шаткие зеленые дверцы. Она примыкала к другой старой постройке, которая и вовсе больше напоминала руины, но вела к их заветной цели. Они уставились на тот домик и вдруг ускорили темп, когда из офиса вышли два сотрудника, одетые в роскошные костюмы. Они пошли к парковке, к счастью, увлекшись деловой беседой. Но они теперь знают, что им делать. Вернувшись в Горги-роуд, они снова бродят по городу и заглядывают в универмаг возле моста Георга V, чтобы украсть оттуда карту города, на которой хорошо видна местность западного Эдинбурга, которая вызвала у них такой пристальный интерес.
Когда они вернулись к своей квартирке на Монтгомери-стрит, Хейзел там уже не было. Рентон молчал. И как только они присели, как в дверь робко постучали. Они открыли дверь и с удивлением увидели на своем пороге Кочерыжку и Кизбо, понурых Лорела и Харди, сильно страдавших из-за отсутствия героина. Вернувшись в гостиную, Рентон и Кайфолом начали рассказывать о своем гениальном плане, как вдруг в дверь кто-то постучал, на этот раз - нагло и настойчиво. Это был крайне разбитый Мэтти. Рентон заметил, что тот даже не смог скрыть шрамы под своей шевелюрой. От него доносился запах, как от трупа, а одна сторона его лицо вздрагивала, словно от нервного тика. На вид ему было значительно хуже любого из них. Они переглянулись и решили, что обязательства требуют ему помочь.
- Это безумный план, он точно не сработает, нас посадят, и надолго, точно говорю тебе, нас бросят за решетку! Точно, друзья, не надо ... - вздыхает Кочерыжка.
- Кажется, у нас нет выбора, - ведет плечами Рентон. - Я связывался со знакомыми из Лондона, Глазго, Манчестера. Полиция и таможенники усилили меры безопасности, даже коричневого теперь нигде не достать. Полная засуха. Поэтому мы или сделаем, как я говорю, или просто подохнем. Все очень просто.
- Я слишком много, - мотает головой Кайфолом. - Не думаю, что Амелия и Том в приюте Святого Монана будут рады снова приветствовать нас на новом курсе реабилитации. Кто знает, что скорее случится - новую партию наркоты привезут или нас менты заметут? Не могу уже ждать!
- А вы что думаете, ребята? - смотрит Рентон каждому в стеклянные, измученные глаза.
- Звучит неплохо, я в деле, - говорит Мэтти с сомнением в голосе.
- Я тоже, мистер Марк, мистер Саймон, - поддакивает Кизбо.
Все смотрят на Кочерыжку.
- Ну ладно, - чуть слышно соглашается он с отчаянным вздохом.
Рентон разворачивает перед ними две карты. Первая - карта местности, которую он всю разрисовал ручкой какими-то таинственными линиями. На другой, самопальной, нарисованный план их действий.
- Первое условие - не рассказывать никому о наших планах, вообще никому - даже друзьям, - пристально смотрит он на каждого из присутствующих. - Блядь, хорошо хоть Франко в тюряге. Он назвал бы нас всех мудилами под солнцем и настаивал на захвате завода. Или предложил нам выбить дух из охранников, вместо того чтобы их обойти стороной!
Все улыбнулись, кроме Мэтти, - все только начинается, а он уже ведет себя, как полный мудак, как подметил Рентон, указывая на линии на карте.
- Едем к старому вокзалу «Горги», выходим на Горги-роуд. Паркуем машину, вытаскиваем доски и идем с ними к Мюррэйфилд ...
- Доски? Которые, на хуй, доски? - не понимает Мэтти.
- Простите, забыл сказать - нам надо будет еще заглянуть на склад лесоматериалов, приобрести там две доски по пятнадцать футов в длину.
- Блядь, я думал, это ты ебаная доска, Рентон.
Рентон вспомнил, что когда-то они были лучшими друзьями. Летом 1979 года, они еще тогда ездили в Лондон, панковали вместе. И теперь все это осталось в прошлом. Но он усилием воли поборол свою злость.
- Потерпи с шутками, друг. Линия расходится перед Мюррейфилдом. Правая ветвь отделяет фабрику от водочного завода. А мы пойдем по левой, потому что она ведет прямо к фармацевтическому заводу; там есть место, где забор находится близко к железнодорожному полотну, - рассказывает он, указывая на схему. - За оградой, несколько шагов в сторону, находится эта пристройка. Мы возьмем доски и положим их на железнодорожный путь ...
- Нихуя себе, - говорит Мэтти.
- Потом переберемся через забор - один из нас залезет самостоятельно, чтобы после держать для остальных доски. Тогда мы перекинем доски с ограждения на кровлю пристройки и окажемся таким образом на ее крыше.
- Блядь, круче человека-паука, - шмыгает носом Мэтти.
- Но там не очень высоко, типа, да? - спрашивает Кочерыжка с широко распахнутыми от страха глазами.
- Нет, это ерунда. Кстати, именно ты - самый ловкий среди нас в этом плане, - напоминает Рентон.
Кочерыжка робко поднимает руку и возражает:
- Но по заборам я еще не лазил, друг ...
- Хорошо, лучше я сразу вас предупрежу, чего молчать ... Да, дело рискованное, мало кто на такое решился бы. Но все, о чем я говорю, в пределах обычных человеческих способностей, - настаивает Рентон, снова склоняясь над картой. - На той пристройке есть водосточная труба, мы можем залезть по ней на завод. Затем мы найдем там героин, который, видимо, хранят в одном из тех контейнеров, - он указывает на отмеченный участок на карте, - или в этом здании, мне кажется, скорее всего в нем они хранят героин.
Мэтти смотрит внимательно на Рентона, потом окидывает взглядом остальных и качает головой.
- Блядь, хуевый какой-то план выходит!
- Буду рад услышать твой, Мэтти, - отвечает Рентон.
- Наверное, думаешь, ты очень умный, потому что пару лет в ебаном университете отучился, Марк, - пренебрежительно проводит рукой по карте Мэтти. - Но это тебе - не Великое ограбление поезда, а ты - не Брюс Рейнольдз. Сука, ты здесь сейчас болтаешь, как Брюс Форсайт, подрочить на эти тупые карты и схемы не забыл?
Кочерыжка с Кайфоломом тихонько хихикают, и только Кизбо сохраняет серьезный вид. Рентон задыхается от злости, но говорит:
- Слушайте, я вам тут не Мистер Большое Время, мне нужен героин. - С этими словами он указывает на схему. - А он - здесь.
- Блядь, ты к этому относишься, как к школьному проекту! Это же - как иглу в стоге сена искать! Ты даже точно не знаешь, где они хранят это дерьмо! Там охрана и, наверно, собаки ... - призывает к восстанию остальных друзей Мэтти.
- Первый признак опасности - и мы съебываем, - говорит Кайфолом. - Никакие псы или ебаные охранники не полезут за нами по доскам.
- А я все равно думаю, что ваш план - дерьмо собачье! Блядь, друзья, как мы выйдем из такой передряги?
Рентон медленно выдыхает. Мэтти просто сводит его с ума, сука, из себя прямо выводит. Ломка скрутила ему кисти, скрутила мозг, ему просто не до пустой болтовни сейчас.
- Ладно. Давайте остынем немного, - огрызается он.
И Кайфолом таращится на Мэтти.
- Слышал об элементе неожиданности? Прорыв легкой пехоты? Триста спартанцев? Баннокберн? В истории описаны полно случаев, когда люди впадали в такое отчаяние, шли в бой, несмотря на обстоятельства, которые складывались не в их пользу. У нас что в Лейте девиз сменился, мы теперь не «стойкие», а «трусливые»? А почему мне забыли сказать?
Мэтти сдавленно молчит, но тишина длится всего несколько секунд, ее прерывает телефонный звонок, от которого все чуть не подпрыгивают на месте. Рентон с Кайфоломом одновременно летят к аппарату, но Марк хватает трубку первым и заметно расстраивается, слыша на другом конце провода голос отца: