- Девять ...
- О чем мы тебя просили прежде?
- Восемь ...
- Тебе действительно безразлично? Мне всегда казалось, что для тебя все это только игра...
- Семь ...
- Неважно! Я знаю, тебе..
- Шесть…
- ТЕБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЕЗРАЗЛИЧНО!
- Пять, чего ты хочешь?
- Хочу, чтобы ты остановился! Прекратил употреблять это дерьмо! Хейзел, она ...
- Четыре ...
- ПОЖАЛУЙСТА, ВОЗВРАЩАЙСЯ ДОМОЙ, СЫНОК! ПОЖАЛУЙСТА, ВОЗВРАЩАЙСЯ!
- Три ...
- МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ, Марк, пожалуйста ...
- Два ...
- Не клади трубку, Марк!
- Один ... Так если ты ничего особенного не хотел ...
- МААААРК!
Рентон осторожно, медленно кладет трубку. Затем поворачивается к ребятам, которые пялятся на него, открыв рты, как толстые золотые рыбки в пруду, в ботаническом саду, когда их собираются кормить.
- Старик решил вступить в «комитет бдительности» и заняться моим воспитанием, поэтому будет очень хорошо, если мы быстренько примем решение и смотаемся отсюда, вдруг он решится посетить наше гнездо. Надо решать прямо сейчас.
Солнце уже село, и облака заливались розовым светом. Рентон подумал про себя, что нет разницы, прождал ты всю ночь или намеренно проснулся раньше, ты все равно никогда не увидишь этого волшебного момента, когда первый луч солнца из ночной темноты появляется на хрупком небе, никогда не увидишь этой страшной, непостижимой мудрости, с которой идет смена дня и ночи. Они едут к цели в фургоне Мэтти, останавливаются возле кафе «Канаста» на Боннингтон-роуд, якобы перекусить, но на самом деле - принять валиум, который Рентон похитил из аптечки своей матери. Они запивают таблетки кофе с молоком.
Рентон смотрит, как Кизбо жрет два пончика и слизывает сахар еще с двух. Наркота действует: этот толстяк действительно заметно похудел. Он сам чуть глотает яичницу вприкуску с черствым тостом. Еда обдирает ему внутренности. Кайфолом заказывает то же самое. Кочерыжка с Мэтти берут только кофе и выкуривают по шесть сигарет. К ним подходит менеджер, обеспокоенный тем, как у Мэтти дрожат руки и он постоянно проливает кофе на стол. Кайфолом успокаивает его: - È stanco: influenza.
- Ты же годами со Свонни зависал, - шепчет Рентон Мэтти. – Можно было бы и узнать, где он героин берет.
Мэтти морщится и яростно отвечает:
- Он вообще ничего не рассказывал, понятно?
- Но у тебя есть глаза и уши. Ты же не дурак, Мэтти.
Кизбо встает и направляется в туалет. Мэтти провожает его взглядом, ведет плечами и подается к Рентону. - Блядь, только между нами, договорились?
- Ага ... Насчет нас не переживай, типа, - поддакивает Кочерыжка.
- У Лебедя есть один друг, Майкл Тейлор, он работает на том заводе. Он работал на складе. Ты его видел, кстати, - рассказывает он Рентону, который кивает, но никак не может вспомнить лицо парня, о котором идет речь. - У Майка друг работал в магазине, из которого возили продукты в их столовую. Видели те огромные алюминиевые контейнеры?
- Типа тех, что в школьных столовых используют? - спрашивает Кочерыжка.
- Точно, - соглашается Мэтти, явно раздраженный тем, что его перебили. - В таких штуках он героин и вывозил. Майкл договорился с Лебедем и еще несколькими чуваками. Но его схватили и уволили, слава Богу, хотя бы не осудили за это преступление. Прикрыли тихонько, для них это плохая реклама. Поэтому охрану сейчас установили просто невероятную: камеры, неожиданные обыски, все такое. Блядь, я просто в штаны накладываю, когда о этом думаю.
- А как насчет Сикера? - спрашивает Кайфолом.
- О нем я и знать не хочу, - вздрагивает Мэтти и крепко сжимает свои желто-коричневые зубы, чтобы они не стучали. - Он - коварная тварь, от него всем жутко становится.
Из туалета возвращается Кизбо, и Мэтти сразу закрывает рот. Они все завершают свой скудный завтрак и выходят на улицу. На глаза им попадается первая полоса какой-то местной газеты:
«ГОРОДСКИЕ УЛИЦЫ НАВОДНЕНЫ ГЕРОИНОМ».
Они смотрят друг на друга и взрываются бешеным смехом.
- Если бы, - улыбается Кайфолом.
Затем они направляются к лесопилке, где берут пару деревянных досок, каждая по пятнадцать футов в длину. Винс, крепкий местный рабочий с темными, лохматыми волосами, не очень-то рад таким гостям, но он знает Рентона, Мэтти и Кизбо еще с древних времен, когда все они жили в Форте, а потому стучать не станет. Визг и неугомонное движение пилы огорчают Кочерыжку. Он представляет, что дерево, из которого выпиливает этот ужасный инструмент доски для их мероприятия, - это его конечности, которые постоянно кромсает острое лезвие. Мэтти совсем хуево - он выходит на улицу и пытается прикурить сигарету, но из-за дрожания рук только зря тратит спички. Он наконец сдается и просит Кайфолома ему прикурить.