– Что вы себе позволяете?
Рион уже был на лестнице, он не видел эту сцену, а Ксенорс успел отдалиться. Голос Вешдока звучал совсем не так, как ещё две минуты назад, а скрипуче и неприятно. Он тихо чеканил каждое слово:
– Леди Орконзе, простите меня за излишнее беспокойство о вашем здоровье, лишь хочу сказать – по дворцу ходит множество болезней, мало ли, какая из них может коснуться вас?
– Вы мне угрожаете?
– Бог милостивый, что вы! Лишь беспокоюсь.
Отпустив моё запястье, он резко отстранился, а меня ещё несколько секунд потряхивало от этого липкого, отвратительного прикосновения. Подхватив юбку, я поспешила вслед за Ксенорсом.
У меня был где-то час, чтобы отдохнуть в своей комнате, а после пойти в библиотеку. Едва я вошла, с дивана соскочила Олли. Девушка оправила юбку и вытерла губы прямо пальцами, виновато опустив взгляд. Рядом с ней лежала тарелка с шоколадными сладостями, которую она пыталась прикрыть подолом, но удавалось плохо. Я улыбнулась.
– Леди Орконзе, рада вашему возвращению!
– И я рада видеть тебя, Олли, – откликнулась дружелюбно. – Как дела во дворце?
– Ой, тут столько всего успело произойти! – обрадовавшись, что я не злюсь за её чаепитие в своих покоях, девушка воодушевлённо начала рассказывать. – Хоолад готовится к свадьбе десятилетия – его величества и дочери герцога. Сам герцог тоже прибыл во дворец.
– Одж Хатворт? – удивилась я, и Олли кивнула.
– Да! Говорят, он обеспокоен… ну…
– Слухами обо мне и его величестве? – подсказала я, и пунцовая девушка кивнула.
– Во дворце только и слухов, что о вас с королём. Говорят, он просто потерял голову от того, что едва мог с вами навсегда расстаться. Вернул вашу карету, лично сопроводил на приём к виконтессе Данверри, – тут она хихикнула, – никто ведь не знает, что у вас сломалась карета и вам стало плохо в доме магистра Ксенорса. Правда, в этих слухах есть доля правды… Потом же он ночевал в ваших покоях и забрал с собой на границу, – тут девушка мечтательно улыбнулась, – любо-о-овь.
Я едва не скривилась и уже более заинтересованно взглянула на сладости за её спиной.
– Олли, принеси и мне чай с шоколадом, – попросила девушку. – И смотри не болтай ни с кем о… наших взаимоотношениях с королём.
– Конечно, леди! – округлила глаза Олли и приложила пальцы ко рту. – Я ни словечка никому! Даже когда утром прибыл граф Бэкстон и пытался со мной поговорить, я просто опустила глаза в пол и начала мямлить, что ничего не знаю, да и сама я недалёкого ума. Он от меня и отстал.
– Граф Бэкстон? – изумилась я и тут же напряглась. – Мой… жених?
В этот момент дверь за спиной скрипнула. Спиной почувствовала неприятный, липкий взгляд незнакомца, и прежде чем обернуться, я уже знала, кого увижу. Ведь со мной всегда работает закон подлости, ещё никогда не давал осечку.
– Рад, что вы помните об этом, моя дорогая, – прозвучал ехидный, полный превосходства голос с лёгким акцентом.
Я всё-таки обернулась и теперь смогла воочию взглянуть на графа Бэкстона – после его слов отпали последние сомнения в его личности. Видимо, лакеи уже успели доложить дорогому гостю о возвращении его блудной невесты и он тут же поспешил в мои покои, даже не удосужившись обременить себя предупреждением.
Граф Бэкстон походил на борова: огромный, под два метра ростом, крепкий мужчина с округлым выпирающим вперёд животом, который сейчас был подхвачен поясом-кушаком с золотой бляшкой. Синий камзол был расстёгнут, и вряд ли он когда-нибудь бы застегнулся на Бэкстоне.
– Ваше сиятельство, – пытаясь совладать с растерянностью, отозвалась я. – Не знала о вашем прибытии…
– Хотел сделать сюрприз возлюбленной и лично сопроводить её по мосту, – хмыкнул он и тихо, хмуро добавил: – Тем более, если ей уже не угрожает никакая опасность.
Это он намекает, что я не девственница? Не уверена, что даже настоящая Дейра смутилась бы от подобного предположения, а я – тем более.
– То есть, будь я невинной, вы бы побоялись пройти со мной по мосту? А будучи уверенным в обратном вы теперь не переживаете за собственную жизнь, – заключила я то ли со злостью, то ли со смехом.
Эмоции были противоречивыми. Я не знала, как реагировать на приезд жениха Дейры. Да и его тон, самодовольный вид выводили из себя. Мне хотелось немедленно выставить его за двери, а речи о том, чтобы общаться с ним подобострастно, и вовсе не шло! Не могла перешагнуть через себя и быть смиренной.