Я обнаружила, что прижимаю к боку меч, и с некоторым трудом засунула его в ножны, что было весьма непросто сделать в лежачем положении. Провела рукой по ногам и, естественно, не обнаружила обуви. Хорошо хоть в кольце был запас одежды. Натянув под плащом первую попавшуюся пару сапог, я надела перчатки и кое-как встала. Ноги не держали, так что мне пришлось снова опереться на меч. Через плотную ткань плаща было плохо видно, но попытка слегка приподнять капюшон с глаз едва не ослепила. Но всё же – я жила, а это дорого стоит. Не знаю, многие ли сыграли бы с гарафеной в ничью, но раз мне это удалось, значит не всё так плохо. Ободрив себя таким образом, я захромала с пляжа под спасительную тень деревьев.
Далеко я не ушла: сил не было, но, к счастью, быстро обнаружила какую-то канаву, над которой корни деревьев образовали подобие свода пещеры. Мне повезло, и я смогла в ней поместиться, ободрав лицо острыми камнями. Последним усилием я набросила плащ на склизкие коряги, закрываясь от безжалостных лучей, и, растянувшись на грязной земле, забылась сном.
***
Сначала мне снилось что-то абстрактное: кошки с головами-орхидеями, стены бежевого пламени, над которыми горела крылатая фигура. Потом – интересные моменты из прошлого. Драка в школе, в которой я впервые победила, первый поцелуй с Наташей Решеткиной из девятого А, первый секс с ней же на выпускном. Ничего необычного в этих снах не было, кроме того, что я была в них женщиной, а не мужчиной, как полагается. Потом – калейдоскоп из обрывков поездок на работу, встреч, знакомств и расставаний. А затем вдруг картинка прояснилась, и я поняла, что места мне знакомы – я смотрела на побитые доски и оборванные снасти «Верного ветрам». Судя по чадящему свету лампы, подвешенной к потолку, дело происходило в одной из кают. А прямо передо мной разворачивался конфликт.
— А я говорю — поворачивай, — негромко, но очень угрожающе произнесла Тина.
Одежда моей демоницы была во многих местах порвана и прожжена, кожа в разрывах светилась и трещала как угли костра.
— Я туда не вернусь, несмотря ни на что, — рявкнул в ответ появившийся в кадре капитан. Выглядел он неважно: судя по бинтам и висящей на перевязи руке, ему досталось как от змеиной кислоты, так и менее экзотических вещей, — Посмотри вокруг, ты думаешь найдёшь хоть кого-то, кто согласен будет вернуться?
— Одну найдёт точно, — холодно ответила подошедшая Дзая. На её лице наливался огромный синяк, на голом плече наложен компресс из трав, — Если бы не наша сестра, мы бы все кончили в желудке этой твари. Долг необходимо вернуть.
Капитан фыркнул и тут же скривился от боли.
— Вернуть долг, продав последние штаны – это идиотизм. Я не удивлён тому, что вы живёте в палатках посреди степи, если у вас такие законы.
Дзая подалась вперёд, но Тина опередила. Сделав шаг, она схватила бородача за горло и медленно подняла, глядя ему прямо в глаза:
— Может я тоже как-то неправильно живу, смертный? — голос её рокотал, глаза горели, изо рта вырывалось пламя, — Ты расскажи, не стесняйся, наверное, ты лучше меня знаешь, как нужно вести себя с людьми.
Капитан прохрипел что-то неразборчивое, закашлялся, но всё же смог выдавить:
— Отсоси раскалённый хер Таоса, сука.
— Какой интересный совет, — девушка улыбнулась, отчего пламя заплясало в уголках её рта, — Но думаю, ты получишь аудиенцию у бога войны раньше меня.
— Тиналина Эль Лез, отпусти этого человека, — раздался ледяной голос Генриетты, — он нам ещё понадобится.
Демоница лёгким движением бросила задыхающегося капитана на стену и хмыкнула, когда он чуть не сполз по ней на пол. Генриетта, вошла в кадр (или в каюту) и оказалась наименее побитой из всех, хотя и на её латах виднелись следы сражения, а заткнутый за пояс клевец был весь в вязкой крови змеи. Забавно – я даже не заметила, как она присоединилась к бою.
Девушка поставила на стол помятый шлем и спросила:
— В чём причина столь напряженного спора?
— Наш благородный капитан, — Тина махнула рукой в сторону Тревора, — не хочет возвращаться за Сашей. Говорит – слишком опасно.
Генриетта вопросительно изогнула бровь и посмотрела на бородача.
— Вы видели моих людей, леди Харт, — прохрипел потирающий заросшую шею мужчина, — вы правда думаете, что я смогу заставить их вернуться туда? И всё ради трупа вашей подруги?
— Она жива, — я это точно знаю, — холодно ответила Тина, её ногти (или уже когти?) дёрнулись.