— Возможно, стоило подумать об этом раньше, пречистая, — раздался слабый голос Тьюзака откуда-то слева.
— Цыц. Не сбивай меня с мысли. И записывай, записывай, — девушка изучила разрез, засунула в него палец, расширила. Я думаю, не стоит описывать, что я в этот момент ощущала, — ворсинки присутствуют, но не двигаются. Что вкупе с замеченным мной ранее отсутствием перистальтики однозначно говорит, что по прямому назначению пищеварительный тракт ниже желудка используется крайне редко. Сделай пометку: «эксперимент по пищеварению: накормить объект пищей и наблюдать за процессом. Также попробовать влить ртуть, не перевариваемые острые предметы и наблюдать за наносимым вредом.»
Она бросила ленту обратно и вытерла руки об окровавленный фартук:
— Переходим к второстепенным органам. Начиная с печени. Реакция на повреждения, — она вонзила скальпель, и я содрогнулась от боли, — слабая. Ткани зарастают медленно, но некроз, как и в других случаях, не проявляется. Судя по всему, ещё один рудиментарный орган.
«А как же «Нож в печень - вампир не вечен»?» — хихикнуло у меня в голове что-то отвечающее за чувство юмора, и я снова упала в кошмар. Вынырнула из него, как ни странно, не от приступа боли, а от плеснувшей в лицо воды. Открыла глаза и увидела, как Тьюзак опустил деревянный черпак.
— Она в сознании, пречистая.
— Хорошо, хорошо, — девушка подошла к столу уже в чистом платье, — я хотела оставить тебя открытой, благо заражение тебе не грозит, но ты начала бредить, так что пришлось зашить. Ничего, в следующий раз продолжим.
Она улыбнулась и похлопала меня по голому бедру:
— Ты не поверишь, как много я узнала: представляешь, оказывается твои мышцы такие плотные, что мне дважды пришлось менять скальпель, когда я начала резать ногу! Удивительно. Также выяснилось, что лишь треть твоих органов продолжают функционировать, но многие их функции поменялись радикально. При этом способности вроде «туманной формы» говорят, что тело лишь сосуд для твоей магической схемы, что делает тебя в большей степени магическим существом, чем созданием из плоти и крови.
«Я бы тебе это и так сказала, садистка долбаная. В «священной крови» буквально это и написано,» — подумала я, наслаждаясь подобием покоя.
Ставшая привычной боль в разбитых суставах и изуродованной левой руке, на которой осталось два пальца, уже не казалась невыносимой. Я даже отрешённо подумала, не полагается ли мне талант за «сопротивление боли», но, к сожалению, заглянуть в статус я тоже не могла. Не думала, что заблокировать доступ к статусу вообще возможно, но учитывая, сколько невозможного произошло со мной за последние пару дней, удивляться не стоило.
Ещё несколько минут я слушала разглагольствования садистки и даже почерпнула из них кое-какую информацию. Наконец, Кариона замолчала, улыбнулась и произнесла:
— Что ж, пока мы оставим тебя здесь. Я вернусь завтра утром, и мы продолжим. Неофис Тьюзак, — она повернулась к блондину, — принесите твари немного крови. Только живой.
— А как мне…
— Используйте хрустальную фляжку, которую вы у неё нашли и забыли упомянуть в инвентаризации, — девушка подмигнула, — думаю, она для этого и нужна.
— Сделаю.
— Но не больше глотка — мне нужно, чтобы она немного регенерировала, а не пришла в полную силу.
Неофис кивнул:
— Будет сделано, пречистая.
— Хорошо. А пока – дайте мне записи.
Забрав у парня тетрадь, девушка вышла из комнаты. Блондин подумал, огляделся и подошёл ко мне. Расстегнул застёжки кляпа и оставил его на столе рядом с моей головой. Посмотрел мне в глаза и вышел. Интересно.
Я пошевелила затёкшей челюстью и потрогала языком дырки на месте клыков. Облизнула губы. Надо было думать, что делать дальше, но я могла только смотреть на почерневшие от света факелов балки над головой. Примерно через час вернулся Тьюзак с моей флягой, на дне которой плескалась кровь. Молча поднёс горлышко к моим губам, дал сделать глоток, а потом убрал.
Я не жаловалась, наоборот – постаралась улыбнуться и пробормотала:
— Спасибо…
Парень кивнул. Посмотрел по сторонам и произнёс:
— Я погашу факелы.
— Хорошо…
— Бенедикта просыпается рано, так что рекомендую тебе потратить силы на лечение.
— Поняла.
Неофис кивнул и прошёл вдоль стен с металлическим гасильником и поочерёдно накрыл им каждый факел, вернулся к двери, снял закреплённый у косяка факел и вышел из комнаты. Я закрыла глаза, погружаясь во тьму.
Спать не получалось, но благодаря выпитой крови, слабость и боль немного отступили, и я погрузилась в медитацию. Ну а что ещё мне оставалось? Сказать по чести, в тот момент я почти смирилась со своей участью.