Гигант хмыкнул и красноречиво развёл руками. Демоница кивнула:
— Вот и ответ на вопрос.
— А что, я должна была делать? Терпеть? Это быдло не подсудно дуэльному кодексу, так что я не обязана соблюдать правила.
Я кивнула:
— Понимаю, но это несколько меняет смысл фразы «Они на меня напали», не находишь?
— Ну… может только слегка… — девушка помахала рукой и сменила тему, — это всё неважно, давайте посмотрим, что мы имеем. Кай.
Она провела ладонью над столом и вывалила на доски одежду, доспехи, перевязи и оружие. Не было нужды спрашивать, кому это всё принадлежало. Девушка повернулась ко мне и спросила:
— Сможешь найти что-то интересное?
— Попробую, — произнесла я и начала перебирать режимы зрения. Ничего. Хотя… течение маны вроде как завихряется где-то… здесь!
Я запустила руку в кучу, пошерудила, руководствуясь своими ощущениями, и извлекла на свет медальон. Он был как две капли воды похож на тот, который я сняла с бандита из засады на дороге к озёрному проходу в Изнанку. Те же два кривых ромба, те же непонятные символы. Я протянула цепочку Ягену:
— Это уже не выглядит как совпадение, не находишь?
— Орден Веретена? — глаза Генриетты распахнулись, — Откуда у зеленозадых взялся этот символ, они что, сняли его с трупа служителя этой помойки?
— Ты про них знаешь? Яген говорит, что ничего толком не слышал.
Девушка фыркнула:
— Мой брат просто не стремится совать нос в грязное бельё аристократии. Поэтому и не слышал ничего кроме сказок и преданий – его самого-то туда не приглашали. В отличие от меня.
— Серьёзно? И ты согласилась? — от надежды на то, что я наконец-то нашла кого-то с объяснениями, мой голос задрожал.
Впрочем, надежда оказалась ложной – девушка помотала рукой:
— Нет, конечно. Поприсутствовала на паре месс и вежливо отказалась.
— Почему?
— Да потому что они отбитые на всю голову, даже по меркам религиозных фанатиков! Серьёзно, орден поделил весь мир на хороших и плохих. Хорошие — это люди, причём чем они богаче, набожнее и благороднее, тем они лучше в глазах ордена. Все остальные плохие, и их надо вырезать, чтобы хорошим больше места досталось. Желательно с особой жестокостью, чтобы ну, отомстить за воровство места у «хороших».
В моей голове вдруг заиграл «Дойчланд, дойчланд, убер аллес». Я спросила:
— И что, они пользуются поддержкой?
— Не особо. Они фанатики-радикалы, таких никто не любит. Хотя церкви Хау и Аранеи частенько прибегают к услугам их… «воинов», — она разве что в воздухе кавычки не изобразила, — ну и в карман толстосумов из их числа тоже не прочь залезть.
— А почему ты с таким презрением отозвалась об их воинах?
— Потому что чтобы называться воином, рыцарем или солдатом, мало изнасиловать и прирезать пойманную на соседней улочке полуэльфу. Надо ещё и представлять из себя что-то серьёзнее уличной шпаны. А таких среди «веретенщиков» мало.
— Серьёзно? Разве тот же Друджи не…
— Друджи не состоит в этом ордене, и никогда не состоял. Собственно, нас туда звали одновременно, и у нас обоих это вызвало настолько сходные эмоции, что мы тогда впервые в жизни напились, — серьёзно сказала Генриетта, — у толстяка много недостатков, но он в целом человек чести.
Яген фыркнул, но не счёл нужным обозначать своё несогласие более развёрнуто. Вместо этого он подошёл к столу и хлопнул ладонью по доске:
— Какими бы эти уроды не были, наша проблема – не они, как я понимаю, а орки. А именно – Гижод, который явно стоит за сегодняшним нападением.
— Братец, ты…
— Нет, я тебя слушал, теперь ты меня послушай. Ты сказала, что орден – это сборище фанатиков, ну так скажи, каковы шансы на то, что они послали орков выполнять свою грязную работу?
— Ну…
— Вот именно. Значит пока что мы смело можем сделать вывод, что твой проткнутый этот медальон хоть в канаве нашёл, и то это будет более реалистично.
Настала очередь Генриетты фыркать. Но возражать она не стала, и Яген продолжил:
— В общем, у нас проблема. По-моему, Гижод наконец решился вступить в наш конфликт. И если я прав, то всё плохо — этот орк со своей гильдией может хоть весь город взять.
Я кивнула. Яген даже не слишком-то преувеличил – Константинополь в своё время взяло ненамного больше людей. А там люди штурмовали снаружи, а не находились внутри.
Генриетта тоже кивнула:
— Да, зеленокожий явно даёт понять, что готов выбрать сторону. Мы сможем ему противопоставить свои силы?