Яген поднял взгляд на князя и прищурился:
— Почему-то мне кажется, что мне вы тоже не рассказали всего, что знаете.
Князь улыбнулся и виновато развёл руками:
— Каюсь, грешен. Но пока что хватит и этой части истории, граф.
— Смотря для чего. Зачем вы рассказали это всё, Валентин?
— Затем, чтобы вы поняли, к чему могут привести благие намерения. Четвёрка бросила вызов несправедливому устройству мира, но после победы стала деспотичнее тех, кого они свергли, а мир покатился по спирали к своему разрушению.
— То есть не стоит даже пробовать? — Яген скептически посмотрел на брюнета и скрестил руки на груди, — Такая у истории мораль?
Вампир сверкнул зубами и покачал головой:
— Нет, мораль в другом. Прежде чем свергать дракона, надо удостовериться, что от этих действий у вас самого не вырастет чешуя. А для этого надо хорошо понимать, чего хотите достичь и против чего именно боретесь. У вас, как я вижу, изрядные пробелы во втором пункте.
Князь задумался, поглаживая короткую острую бородку. Его тёмные глаза бездумно блуждали по потолку. Яген ждал. Наконец Валентин пожал плечами и продолжил:
— Вы поставили не на тех — жители Стразваца совершенно очевидно поддерживали Иллаю, иначе она просто не собрала бы за собой такую толпу.
— Не так уж много людей она и вывела на улицы, Валентин.
— Много людей никогда не выходят, даже когда речь идёт не о локальных разборках за влияние, а полноценной войне. Города ведь берут куда меньшим числом солдат, чем людей живёт в городе, не так ли? Примерно один из десяти несогласных готов будет взять в руки оружие. Учитывая, сколько людей за Иллаю таки вышло относительно населения Стразваца я бы даже сказал, что жрица куда более харизматична, чем можно было предположить. Город молчаливо её поддерживал — вспомните, как вас с Сашей быстро сдали церковникам, когда вы возвращались из борделя.
«Откуда у тебя такие сведения-то? Ты там был что ли лично?» — подумал Яген раздражённо, но лицо его сохраняло полную непроницаемость.
Князь между тем продолжал, глядя графу в глаза:
— Так вот, вы правильно предполагали, тогда, когда раскрывали душу перед Тамией, что аристократы утрачивают позиции, но не совсем правильно угадали причины. А они не в опасности магии и не в скотстве отдельных людей в золотых поясах — просто экономический уклад меняется. Основные деньги сейчас идут не от продажи зерна и мяса, а от индустриальных продуктов. Мануфактуры приходят на смену отдельным мастерам и пододвигают цеха, которые в свою очередь, цепляются за старые привилегии. Сложные изделия становятся требовательны к редким ресурсам, которые можно добыть зачастую только торговлей, а значит в конфликт включаются ещё и купцы. Большое население требует изрядного числа чиновников и клерков, которые имеют свой интерес по причинам не сильно богатой жизни, но кроме того ещё и порождает толпы преступников, которые нужны для обслуживания тех нужд людей, которые считаются неприемлемыми в обществе. Стразвац — очень большой город, и по сути своей он бурлящий котёл, в котором идёт постоянная борьба за личные и классовые экономические интересы, — Валентин улыбнулся, — А надо всем этим стоят аристократы, которые, с точки зрения обывателя, имеют свои блага просто так. И конечно же, когда появляется повод направить свой гнев на них, появляется лидер, способный объединить всех этих людей против общего врага… Скажем так, средний обыватель не долго думает, к кому примкнуть.
Яген нахмурился и заявил:
— Аркана представляла реальную угрозу, и Иллая смогла убедить людей, что угроза идёт именно от аристократов, ведь ковен располагался в доме благородного. Разве это всего лишь повод?
— Да, это повод, — с нажимом повторил Валентин, — Иллая смогла заставить людей поверить только потому, что они сами хотели поверить. Пару сотен лет назад такие бунты подавлялись в зародыше, сейчас же совокупных сил всей городской аристократии не хватило, чтобы его опрокинуть. И это событие эхом разнеслось по Ребрайване, поверьте мне, я внимательно наблюдаю за происходящим.
— И что же мне было делать, по-вашему? Оставить всё как есть? Или может признать главенство Иллаи и примкнуть к ней? — Яген саркастично улыбнулся.