Я ощутила чудовищный прилив энергии, невероятный, почти непостижимый. Всё моё тело пронизала чужая мана, эрос, боль, смерть и разложение причудливо смешивались внутри меня и наполняли меня даже сильнее, чем было до децимации запасов маны «магическим телом». Только в отличие от тех времён, сейчас я могла использовать эту ману напрямую, усиливая своё тело и через это — все свои характеристики. Я стала в полной мере магическим существом, властным над потоками незримых энергий. А что работало на меня, работало на призывы. Усиленный янгао колдовал более сильные баффы, усиленный кшатрий раздавал куда больше ауры гнева, а струя пламени усиленного Деймоса длинной могла поспорить с огненным выхлопом дракона. И усиливая друг друга, они усиливали меня, усиливая меня они усиливали друг друга. Прошло совсем немного времени, прежде чем зомби-воины, до этого кое-как махавшие мечами, начали ими махать с мастерством, превосходившим их навыки при жизни. А убитые ими становились новыми зомби, усиливая меня, усиливая себя и так далее, и так далее…
Боже, это же… абсолютно сломанная херня!
— Я смотрю, теперь ты жалуешься на излишнюю силу способностей
Ну… да, но это ведь так. Мы можем перемолоть и тысячу, и две и десять!
— Не совсем. Всё-таки мы подняли где-то около трёх сотен воинов. По самым пессимистичным оценкам, у Красса ещё тысячи полторы, а круг не будет держаться вечно.
— О, я прям в нетерпении что будет дальше, — донеслась до меня мысль Деймоса.
Я хихикнула и послала им обоим мысль:
— Запрет распространяется на магию прямого действия, да? Но ведь технически мои копья-хуёпья, ну те самые, которыми я высушила рыцарей Веретена ещё в Стразваце — это не прямой урон. Это призыв.
Что? Погоди но… Чёрт, ты права! Есть форма призыва, вплетённая в основную форму… Откуда ты это поняла?
— Ну, я всё-таки создала это заклятье, — хмыкнув, я вытянула руку вперёд и отдала команду гримуару, — А теперь давай посмотрим, как эта херня сработает в моём текущем ультра-супер-сейан режиме.
С этими словами, я активировала заклятье и дюны, на которых стояла большая часть армии Железного Генерала окрасились багряным.
Глава 24
Так, я скрыла уведомления, но в общем — у тебя восемь уровней и куча поднятых способностей.
«А владение мечом до сотни не добралось…»
Не всё сразу — ещё доберётся.
Хмыкнув, я посмотрела на стоявшего передо мной воина. Надо сказать, с его ранами было удивительно, что он вообще мог стоять: рваные рассечения на голых руках и ногах, разбитый нос, заплывший глаз и бесчисленные синяки. Конечно, досталось и мне самой, да только в отличие от Красса я могла легко регенерировать все повреждения, особенно при таком сверхзапасе маны, который был у меня на протяжении боя. Железный генерал тяжело дышал и с явным трудом держал изогнутую фалькату.
— Сдавайся, Красс. Тебе меня не одолеть.
— А тебе — меня, если я не сдамся, — разбитые губы сложились в кривую улыбку, — Я прекрасно знаю про твою клятву не убивать противника.
Я кивнула.
— Да, ты прав. Но я могу тебя вырубить, например переломав ноги и руки. Кодекс это позволяет. Ну или воспользоваться менее радикальными методами, призвав своих комариков — тогда ты будешь не способен продолжать бой никоим образом. Помнишь Лютерция?
Воин облизнул губы. Он явно искал выходы из сложившейся ситуации и не находил. Наконец, мужчина промолвил:
— Что стало с моими людьми? Я больше не чувствую их душ.
«Так я и знала, что это настоящие души, а не иллюзии.»
— Я ощущаю их внутри себя. У меня есть талант, который позволяет… многое делать с душами, — увидев выражение его лица, я поспешила успокоить воина, — Но не волнуйся, я не буду держать твоих воинов в плену вечно. Сразу после боя я верну их тебе, даю слово.
— Нет! Не надо! — воин подался вперёд, его глаза сверкнули, — Ты же вернёшься в Велт, не так ли?
— Эм… ну да, — ответила я, немного ошарашенная услышанным.
— Тогда выпусти их там. В цикл перерождения или куда там ещё они захотят.
— Я могу выпустить их в цикл и здесь, — я удивлённо наклонила голову, — Но ты этого почему-то не хочешь. Почему?
Воин покачал головой:
— Ты не знаешь каково это — умирать и возрождаться в этом аду. Если бы я знал, что происходит, я никогда не привязал бы своих солдат к циклу этого проклятого места.
Я задумалась. Интересно выходит — то есть Красс знает про Велт, но заявляет что мы сейчас не в нём? Значит предположение о том, что мы каким-то образом покинули пределы знакомого мне мира были правильными? И здесь действуют другие законы бытия? Вопросы, вопросы…