-Жалею. Но твое «лучше» – это как тяжелый наркотик, слишком много удовольствия получаешь, с каждым разом хочется все больше, как та мышь с кнопкой «удовольствия» - нажимаешь один раз, затем второй, третий. Ты только спросил, о чем именно я жалею, и я нашел кучу причин. Но ведь ты сам все понимаешь.
-Понимаю, - вздохнул товарищ, - я сам оказался в твоем положении в свое время. Но, согласись, не я виноват, что стал Создателем, создал именно эту вселенную, что ты, такой черствый внешне и в то же самое время глубоко переживающий любую ерунду внутренне, способен служить маяком для некоторых. Таких как ты, правда мало было, а осталось еще меньше. И не я виноват, что ты, попробовав себя, полностью пройдя игру, раскачавшись до 400+ левела, обнулился и принялся помогать нуждающимся. По своему желанию, между прочим.
-Ну, не помогать, - я отмахнулся, - Помнишь, тот квест с волком и красной шапочкой? Ведь можно было бы волка «упаковать», отвезти в город, снять с него проклятие в любой церкви, получить принца, и, при поддержке наемников, свергнуть тирана-короля в одной из провинций. Правда, это было бы так долго и нудно, что легче было бы идти по квесту и отрезать ему яйца. Можно было бы поругать паладиншу – в то время она не думала своей головой, предпочитая слушать только советы других, чужих, людей, из-за чего внутренняя проверка богини чуть было не была провалена – еле-еле я выправил ситуацию, на алтаре, в одном из городов, принес в жертву сундучок гномов вместе с шапочкой, заверил богиню в честности паладинши, вспомнив, как в лоб она целовала гномов и жаб. Если бы она предложила завалить тех отмороженных типов, что ведьмаками себя возомнили, то боги могли полностью отвернуться от нее.
— Вот, видишь, - улыбнулся товарищ, - ты прекрасный педагог. Прямо создан для этого.
-Да был я у нее, - махнул я рукою, опрокинув очередную рюмочку. Чуть поодаль, за столом, кучкой ютились закончившие смену официантки, не решаясь перебивать нас. Я, развернувшись к ним, снова скомандовал: «Девочки, взяли по салатику и мартини! Мы платим! Вызывайте такси, едем гулять».
-Полагаю, наш вечер подходит к концу, - констатировал товарищ.
-Полагаю, - ответил я, - дальше мы нажремся, будем совсем никакие. И это только на сегодняшний вечер, а завтра все разъедемся.
-Был я у нее, - я, наблюдая как быстро-быстро девочки бегут выполнять указание, не спрашивая разрешения товарища, - страшное зрелище: вся в капельницах, давным-давно в отключке. Махнула с крыши после пары высказываний учителей, а затем и издевательства одноклассниц – по какой-то херне, даже не похожей на достойную причину. Как мне ее жаль... Понимаю, почему она так любила правду, только некому было ей ее дать.
-Бывает, - опрокинул очередную рюмашку товарищ, - и, подхватив бутылку, приказал, - поехали.
-Сэр, есть, сэр! – вскочив, уронив стул, я щелкнул каблуками. - Есть, поехали!
Уже в такси товарищ спросил меня:
-А как тебе, в твои годы, общение с одногруппниками?
-Так же, как тебе со мною. Во сколько раз ты меня старше? В десять? Двадцать? Ощущение будто общаешься с умственно отсталыми.
-Сочувствую…
П.П.С.
-Отпустишь меня?
-Не могу, извини, только когда смогу найти достойную замену. Пойми, таких, как ты, немного.
-Понятно. Пьем!
Конец