– Тот день навсегда останется в памяти каждого выжившего. Но в итоге мы смогли объединить силы. Через несколько дней появилась эта мировая система навыков, дав нам надежду вернуть былое могущество. Но, как оказалось, ей были наделены абсолютно все. И война продолжилась с теми же неудачами, пока через несколько месяцев к нам не примкнул Теурий, совсем юнец. Он сказал, что знает, что нам делать, как спасти положение. Ну и предложил всю эту историю с прятками и Подземельем. Как он сам объяснил, он много времени провел среди бывших рабов и может договориться о перемирии. И он действительно это сделал, что позволило нам перегруппироваться и спрятаться.
– Но как же он стал вашим правителем? Неужели не нашлось более подходящей кандидатуры? – удивился я. – Судя по тому, что вы рассказали, этот пост мог занять кто угодно, не обязательно Теурий.
– Понимаете, позже он собрал вокруг себя много приверженцев среди демонов и полудемонов. Слишком большой политический перевес был у него. К тому же, ему удалось выиграть все показательные схватки доказательства силы.
– А что с краснокожими? Вы сказали, что они были на стороне рабов, так почему они сейчас прислуживают высшим демонам?
– Когда мы спрятались, расы передрались друг с другом из-за территорий. Ну а вскоре светлые нашли крайних, тех самых низших демонов. Объявили их пособниками высших демонов, запретили поклоняться Тьме и вообще устроили им геноцид, заставляя трудиться в самых тяжелых условиях. Тогда-то часть из них вернулась к нам, моля прощения. Через тысячу лет только они смогут искупить свой грех по договору. А те, что остались среди светлых, уже давно истреблены.
– Занятная история, – ответил я и задумался. Многое из рассказанного я слышал впервые, но теперь мог гораздо лучше ориентироваться. – Так сколько сейчас насчитывается высших демонов?
– Чуть более пяти тысяч, это вместе с полудемонами. По закону мы теперь не делимся по правам, – с грустью усмехнулся Авдикий. – Тех же краснокожих по последней переписи десятилетней давности более ста тысяч. Почти все они задействованы в Подземельях, на низших уровнях. Размножаются как тараканы.
Последнее он произнёс с каким-то негодованием, конкретный расист, однако. Наверняка не только Союз Памяти недовольным подобным положением вещей. Мы помолчали ещё какое-то время, пока я не задал вопрос:
– И сколько осталось тех, кто пережил первую мировую войну. Тех, кто помнит меня на троне короля?
– Чуть менее ста, и все они в Союзе Памяти. Остальные молодняк, что родился гораздо позже. Разумеется, только Теурий и несколько его приближенных помнят вас из тех, кого нет в Союзе.
– Понятно, – задумчиво протянул я. И кому проявлять недовольство, когда никто не помнит прошлого величия?
– Но теперь вы с нами. Все мы надеемся на то, что вам удастся принять свою истинную форму и занять законное место на троне.
И тут я завис. Не помню, что бы когда-то говорил, что собираюсь занимать трон. А Авдикий сидит и смотрит на меня с такой уверенностью в собственной правоте. Вот черт, что делать-то?
– Не уверен, что это так просто выйдет, – заметил я. Фух, вроде не спалился в своём нежелании садиться на трон. Главное сейчас, это выглядеть уверенным в своих силах.
– Мы понимаем, что просто не будет. Столько времени прошло, столько всего изменилось. У нас нет достойной армии, а до ближайшего Нашествия осталось 39 лет. Но уж кто как не вы сможет помочь демонам встать с колен, на которых мы стоим уже почти пять веков?
– Вы правы, мне предстоит изучить всю имеющуюся информацию, чтобы выработать перспективную стратегию. Будь у меня десять тысяч воинов как в худшие времена моего правления, и мы смогли бы хоть сейчас начать завоевания. Но пять тысяч это ничто, учитывая, что это в том числе полудемоны, женщины и дети.
Авдикий с понимающим видом кивал, а я же продолжал думать, как бы мне поскорее закончить этот разговор и спровадить его.
– Но всё же, не все полудемоны слабы, вы не находите? – поинтересовался я. – Тот же Фавоний сильный маг и хороший союзник.
– Увы, подобных ему единицы, да и спорна его сила, – демон снова изобразил на лице и в голосе презрение по поводу способностей полукровок в принципе. – Он никогда не желал показывать свои умения на публику, никогда не участвовал в открытых сражениях. Вся его помощь сводится к делам личных обращений и с Подземельем. Ну ещё какие-то данные по наблюдениям за светлыми. Я не уверен, что он обладает хоть половиной того, что ему приписывают.
– И всё же, на вашем месте я бы был более осмотрителен. Нас и так мало, каждый на счету. Даже полудемон.