И у ребят происходило то же самое. Техники поначалу не верили в их правоту. Но однажды пилот из их крыла отказался покидать ангар, пока не переберут обводную цепь, ведущую к одному из движков. Как на него ни орал капитан Чин, какие только кары ни сулили, ничего не помогало, парень уперся, и все. Техники тоже не горели желанием потрошить часть внутренней обшивки драккара. Причем эта цепь крепилась к нутру за противоперегрузочной капсулой, и пришлось бы раскурочивать половину, тем более что при прозвоне всех силовых кабелей обнаружить ничего не удавалось. Однако пусть и ценой дисциплинарного взыскания пилот настоял на своем. И когда злые как собаки технари добрались до того места, которое указывал пилот, едва не поседели. Суперпрочная обмотка кабеля в том месте потеряла целостность. Крохотный порыв, и при этом провод под напряжением ничего не касался. Вот только едва заметная капелька гидрокомпенсирующей жидкости уже набухла над ним. Заводской брак со стороны кабеля, усталость материала у противоперегрузочной капсулы и очень агрессивная жидкость, разъедающая ее изнутри. Только и всего. Но вылети пилот, при первой же перегрузке цепь замкнуло бы, и ему вместе с машиной пришлось бы несладко.
Взыскание с пилота сняли, переложив его на техников. А техники с тех пор всегда спрашивали у пилотов, что, по их мнению, в машине неисправно или просто не так.
Этот день был одним из тех, когда она нужна была всем и каждому. Вольф порывался с ней поговорить о чем-то важном, Хендрикс со своей сворой докторов три раза дергал, чтобы взять очередной анализ. «Катетер бы уже установили, что ли, чтобы постоянно не тыкать! -зло думала Сашка, когда последний раз убегала от них, держа руку согнутой в локте. - Уже жил целых не осталось, как у законченного торчка». А еще ужасно ломило спину, такое чувство, что в позвоночник медленно вворачивали огненный штырь. Но к Хендриксу она бы не пошла даже под угрозой расстрела. Поэтому молчала, уходя в себя и «слушая», как гам ее драккар.
Сегодня техники решили повозиться с электроникой, перепрошить программу залпового огня, установить новый силовой захват в торпедном отсеке, и за это девушка ненавидела их сейчас, пожалуй, даже больше Хендрикса и его своры. Откровенно говоря, она немного ревновала к ним свой драккар. Почему, как такое было возможно, Сашка внятно не смогла бы объяснить, но чувство ревности испытывала. И от этого злилась, почти бесилась и при этом старательно «прислушивалась» к себе, точнее, к ощущениям где-то внутри себя, к тому месту, которое ассоциировалось у нее с драккаром. Все ли с ним в порядке, верно ли идет процесс. Хендрикс как раз выдернул ее из ангара, где техники, распотрошив нутро, копались в связках проводов и гидравлических узлах, а девушка при этом стояла у них над душой.
И тут по наручному инкомму пришел внешний вызов. Вопреки всем мыслимым и немыслимым запретам, Александра зацепила на него инфосеть, и сейчас кому-то оттуда приспичило с ней поболтать. То, что это не Вольф и не кто-то из ее звена, девушка знала абсолютно точно. На них у нее стоял спецсигнал - двойной вибровызов, тогда как на внешних из инфосети - осторожное покалывание, чтобы со стороны не было заметно, если рядом случится кто-то из вышестоящих.
Девушка бросила короткий взгляд на экран, ее вызывал тот самый клерк из Конфедерации - Илья.
Ох как не вовремя! Как не вовремя!.. А еще эти техники начали устанавливать захват, черти косорукие!
Перейдя с торопливого шага на шаркающий бег, девушка заспешила в ангар, где оставила мини-комп. Уже на следующем повороте в боку закололо, 'а организм потребовал передышки, но Сашка, закусив губу, продолжала рысить к драккару. И к компу.
Успела в последнюю минуту и, рявкнув на технарей, бодренько отпечатала:
«Ой!.. Привет. Жди минуту, мне техникам надо ответить, - и, только нажав ввод, сообразила, что же она ляпнула».
Собеседник, похоже, оказался удивлен:
«Техникам?.. Детка, ты чем таким занимаешься?.. »
Черт! Черт! Черт! Но надо как-то выкручиваться. Пальцы уже зависли над клавиатурой, как под руку влез техник-сержант Гудрайк.
- Черри, глянь, а тут тебе все нормальным кажется? - Техник-сержант, дядька с бочкообразной фигурой и мясистыми пальцами, залез внутрь развороченной кабины и, отогнув спущенную противоперегрузочную капсулу, указывал на какой-то моток проводки, вытащенной из брюха корабля.