«У старшего рядового Рудата симпатичное лицо, рыжие кудри и умные зеленые глаза», - думал он. Свежие простыни слегка пахли можжевельником, и Вилле погрузился в сновидения.
* * *Поисковая акция унтер-офицера Цимера прошла безрезультатно. Удалось обнаружить только плохо затемненную комнатушку, где какая-то старуха в нарушение всех предписаний гнала самогон из картофельных очистков и перебродившего свекольного жома. Даже полевая жандармерия наотрез отказалась принять рапорт. Тамошний обер-ефрейтор отозвался о донесении Цимера неуважительно и крайне бестактно. Фельдфебель, к которому Цимер, напирая на возможный [61] шпионаж и партизанские вылаазки, обратился с жалобой, глупо ухмыльнулся:
– Ну, ты, видать, не иначе как из тыла явился.
И показал Цимеру карту области, где красной штриховкой были отмечены районы действий партизанских отрядов. В том числе район Рыльска. Потом достал из ящика листок бумаги - тетрадную страничку, исписанную по-русски, - и спросил:
– Чем господин военнослужащий вермахта считает эту вот записку?
Цимер пожал плечами.
– Это приказ о призыве, подписанный верховным командованием украинских партизан. Вчера изъяли у одного докторишки. Сам-то он приказал долго жить… Ну, мне пора! У нас тут кое-что еще запланировано нынче ночью.
Цимер вышел от фельдфебеля под впечатлением. Солдаты, не дожидаясь приказа, вернулись в роту.
Две машины, битком набитые жандармами, проехали мимо него на операцию: выгонять из домов и отправлять в эшелон молодых русских женщин. Пока Цимер шагал по враждебно затаившейся улице, в голове его снова шевельнулись малодушные мыслишки. Вдалеке послышался шум. «Мы слишком гуманны, - думал Цимер. -Застарелые германские нюни насчет гуманизма - вот что подрывает боевой дух!» Он хотел было устроить разнос солдатам, которые разбежались без приказа, но не рискнул сунуться в блиндаж к Пёттеру. У себя на квартире он аккуратно уложил под соломенный тюфяк свои суконные брюки и отбелил подворотничок. «Ничего, я вам еще покажу, где раки зимуют».
Ни свет ни заря Муле разбудил обер-лейтенанта Вилле:
– Повышенная боевая готовность, господин обер-лейтенант! На хуторе Плеское партизаны перебили отряд полевой жандармерии. Ну чисто зверюги… Это в четырех километрах отсюда. Никто и слыхом ничего не слыхал. Каждой роте приказано выделить один взвод на борьбу с партизанами.
Вилле мрачно слушал. Во сне его посетила великая мысль: отрешенная от боли красота кристаллов или что-то в этом роде. Как структура современной души или вроде того. И теперь он сердился. Возмущался, что его обременяют мелочами. Ничтожества. Вспомнить хотя бы, каким завтраком потчует его Муле. Топленым салом. И вообще, как он терпит этого Муле? Толстая морда проныры и соглядатая, ни намека на утонченность. Почему он не взял в денщики Рудата? Солдат молодой, иконы коллекционирует. Приятная внешность, неглуп.
– Тут воняет! - брезгливо сказал Вилле. И, заметив на полу в луже блевотины капитана медслужбы Хубера, плаксиво потребовал: - Уберите эту свинью!
– Слушаюсь, господин обер-лейтенант! - козырнул Муле. Только пусть господин обер-лейтенант сперва все-таки изволят приказать, какой взвод.
– Второй. Взвод этого псевдо-Гинденбурга, который постоянно действует мне на нервы своим усердием… Цимера…
– Кстати, о Цимере. Господин обер-лейтенант знают, что русские оказались бабами?
– Какие русские?
– Ну, те, которых Рудат нынче ночью скосил пулеметом. В карауле. Цимер их увидел. Хотели переплыть реку. Бабы, молодые голые бабы. Их прибило к берегу в расположении четвертой роты.
– Почему не доложили? - взвизгнул Вилле, усаживаясь в постели.
– Я думал, господин обер-лейтенант приказали не мешать. Как говорится, ввиду умственной работы.
Муле взвалил на плечо мертвецки пьяного лекаря и ухмыльнулся. [62]
«Пора освежить тут воздух, - решил Вилле. - Ишь скалятся, пивные душонки. Подмазываются. Как это недостойно! Мне необходима чистая интеллектуальная атмосфера».
Обер-лейтенант тщательно умылся и натянул свежее, слегка пахнувшее духами белье. Он был очень чувствителен к запахам. С детства. Потом вызвал командира ротной группы управления, чтобы отдать необходимые распоряжения. Поинтересовался, какого он мнения о Рудате. Как возможном ординарце. Или кандидате в группу управления.
* * *– Второй взвод, готовьсь! - гаркнул ротный посыльный, распахнув дверь Пёттерова блиндажа. - В семь тридцать вашего шефа вызывают на батальонный КП. Операция против партизан.