— А я и должен, — ответил Джасперс. — Я же самый опасный человек в Союзе, — засмеялся он, а потом сменил тон, чтобы успокоить собеседника. — Расслабьтесь. Как вы сами сказали, мы в этом деле заодно, и нам придется доверять друг другу, если это послужит на пользу дела. — Он поднял бокал и громко воскликнул: — За здравие ее величества!
Солсбери чокнулся дрожащим кубком с Джасперсом, а аристократы вокруг подхватили тост.
— Как там ваша маленькая игрушка? — тихо спросил герцог.
— Закрыла все двери во дворце, — ответил Джасперс. — Наши главные игроки заперты в ловушке на главной сцене. Еще несколько минут, и мы станем свидетелями кульминации нашего замысла.
Де Квинси снова подергал дверь.
— Ее можно выломать, — предложил Гольбейн.
— Можно, если хочешь сломать себе плечо, — сказала ему матушка Гранди. — Эти двери не заперты, они закрыты. Гоэтейей.
— И что это значит? — спросил доктор, прекрасно понимая, что это значит.
— Это значит, Невилл, что мы в ловушке, — констатировала старуха.
На покрытой коврами дорожке рядом с Королевским павильоном лорд Сли поздоровался с очередной группой сановников, а потом подошел к кардиналу Вулли, который стоял у ступенек, ведущих под большой тент, и с удовольствием разглядывал крышу шатра, расписанную летними облаками.
— Ваша светлость, — сказал Сли.
— Милорд.
Лорд передал Вулли запечатанный свиток, пояснив:
— Благодарственная речь. Канцлер попросил меня передать ее вам.
Кардинал кивнул и спрятал сверток во внутреннем кармане камзола.
— Прекрасная ночь. Королевский павильон выглядит просто великолепно. Этот золотой оттенок так пойдет цвету волос ее величества! Вы хорошо справились с работой, если не возражаете против моей похвалы, — улыбнулся лорд Сли.
— Спасибо, — ответил Вулли. — Надеюсь, церемония пройдет без происшествий.
Сли опять улыбнулся.
— Не сомневаюсь, — сказал он и ушел.
Ему понадобилось пройти десять ярдов и нырнуть под навес актерского шатра, где его ждал де Тонгфор.
— Все в порядке, мой господин.
— Катон получил стрелу?
— Так точно, и преподобный уже на месте. Вы передали сверток этому дураку-кардиналу?
— Тише, идиот! — зашипел Сли. — Да, передал. Теперь жди и будь наготове. С Катоном вопрос решен?
— Я дал ему освященную стрелу. Он ничего не подозревает. Сказал ему, что она прямо из колчана королевы и та оценит, если ее используют во время представления. Он взял ее с большой радостью, — сказал де Тонгфор.
— А яд?
— Аккуратно нанес на острие.
Сли взял полупустую бутылочку с ядом у помощника и спрятал ее под плащом.
— А где де ла Вега? Ты его не видел?
Де Тонгфор кивнул и ответил:
— Он встретил слугу, который разыскивал Вулли, а потому отправился во дворец.
Сли взглянул на мрачный, маячащий во тьме Ричмонд.
— Я… — начал он, но тут грянули фанфары.
— А вот и ее величество, — сказал де Тонгфор.
Кавалькада выплыла из дворца, подобно пылающей реке. Пажи, трубачи, гобоисты, носильщики опахал, отряд солдат в сверкающих доспехах, знаменосцы, высоко несущие английского льва, испанские мечи, королевский герб с фениксом и пеликаном, сложную эмблему Союза и практически каждый второстепенный флаг Содружества. Посредине всего этого триумфального шествия находилась сама королева, ослепительная и прекрасная.
На сады пала тишина, прерываемая только криком фанфар. Река текла, ярко сверкая, в павильон, и три тысячи людей склонились как один.
Заняв свое место, Глориана заговорила.
Из шатра музыкантов Седарн не видел и не слышал ее величество. Он ждал. Маэстро Куперин взял палочку и объявил:
— Королевский Залют, s'il vous plait![42]
«Вот то-то и оно», — подумал Луи Седарн.
Дворцовая крипта пахла сыростью и дождевой водой. Агнью где-то разыскал лампу и зажег ее.
— Откуда ты узнал о тайном ходе? — спросил Аптил Дрю Блюэтта, его голос эхом отразился от каменного свода.
— Старые времена, старые дела, — ответил тот, ведя их по коридору, с потолка которого капала вода. — Шпионы всегда попадали во дворец для тайных аудиенций нетривиальными способами. Я не в первый раз бегаю по этим крысиным норам.
— Дверь сюда впечатляет, — поделился Агнью. — Она настолько сливается со стеной, что снаружи ее совсем не видно.
— Когда шпионы строят секретный туннель, мистер Агнью, они делают это на совесть.
Аптил остановился, подняв ухо к холодному, поросшему плесенью потолку: