— Ничего подобного! Я просто привержен гуманитарным ценностям! Я тружусь на благо всего человечества! Войну между чинджерами и Империей необходимо прекратить! Я тружусь ради мира, справедливости и счастья! Моя заветная мечта — излечить человеческое бессознательное от свойственных ему аберраций!
— Изменник! И тебе я доверил свою ногу! Куда ты меня завлек? Что происходит?
— Елки-палки, Билл, — произнес Бгр, переместившись, чтобы получше разглядеть раздвоенное копыто, — по-моему, замечательная нога!
— Вспомнил! — воскликнул Билл. — Доктор назвал ее ногой-капризулей. Это ты во всем виноват, Бгр!
— Забудем, Билл. Теперь заткнись и слушай. Доктор сейчас прочтет тебе лекцию. Как ни крути, нам без тебя не обойтись. Елки-палки, вот повеселимся, а?! Ну, насчет лекции я, пожалуй, слегка преувеличил. Он попробует внушить тебе необходимые сведения, что, естественно, далеко не простая задача, особенно с твоей тупой башкой. Постарайся понять, что твое бессознательное должно влиться в коллективное, которое куда толковее твоего сознания. Впрочем, последнее все равно мало на что годится. То, что ты испытывал, происходило в действительности, хотя, может быть, и не в том пространственно-временном континууме, к которому мы все привыкли.
— Ты хочешь сказать, что на мне по-прежнему лежит проклятие Стадного Мутноброда? — простонал Билл, ощущая, как где-то глубоко внутри шеи откуда ни возьмись появилась острая игла, которая так и норовит проникнуть дальше, к жизненно важным органам. — Арррргх! — прибавил он.
— Тебе не следует расстраиваться, Билл. Ты встретил свою истинную любовь, женщину, о которой мечтал всю жизнь… Она и впрямь существует и будет существовать дальше, если ты, конечно, позволишь!
— Чего? — озадаченно пробормотал Билл. Произнести нечто более вразумительное он пока был не в состоянии. Делязны благожелательно кивнул, по всей видимости, обрадованный тем, что общение с пациентом налаживается, пускай даже на самом примитивном уровне.
— Ты понял, парень! Понял! Я говорю об Ирме! О красавице Ирме! — врач указал на свои аппараты. — Ирма ожидает тебя, Билл, но не здесь, а в иной парадигме. Если ты отыщешь ее, возможно, твои развивающиеся умственные способности обретут такую мощь, что благодаря тебе Ирма сможет физически существовать и в нашей плоскости бытия наподобие того, как существует дохлый голубь, что болтается на твоей шее.
— Ирма! — вскричал Билл. Ему вспомнилась ласковая улыбка, аппетитные изгибы точеной фигурки, чудесный аромат надушенных подмышек… Аппарат ЭКГ издал предупреждающий сигнал, игла на шкале счетчика гормонов резко метнулась вправо, на красное поле, а затем, продолжая движение, выскочила из прибора и упала на пол.
— Елки-палки! — вскрикнул Бгр, глаза которого ухитрились выпучиться сильнее обычного. Он изумился настолько, что сумел выдавить лишь свое излюбленное присловье.
Доктор Делязны самодовольно усмехнулся. Когда Билл позвал Ирму, на лице врача промелькнуло странное выражение, как будто имя девушки было ему знакомо; впрочем, он тут же спохватился и вернул себе прежний вид.
— Ну как, Бгр? Я говорил тебе об исключительной силе, которая таится в том диковинном сочетании гормонов и психической энергии, что именуется среди людей любовью, помнишь? — Делязны вновь повернулся к пациенту. — Билл, если захочешь, ты сможешь возвратить Ирму. Понимаешь? Ты можешь привести ее сюда. Но сначала найди свою любовь.
При одной только мысли об Ирме сердце Билла растаяло как воск; с ним случилось нечто вроде сердечного приступа на любовной почве. Ирма! Такая желанная, такая красивая! Ненаглядная Ирма! Он стремился воссоединиться с нею сильнее, чем стать техником-удобрителем или владельцем завода по производству виски на планете Хмель, готов был забыть о новой печени и даже о своем сокровенном желании — чтобы ему наконец пришили нормальную человеческую ногу. Ирма!
— Как мне ее найти, док? — промямлил Билл, пуская слюну; глаза его остекленели от неутоленной страсти.
— Все очень просто, мой мальчик. Как ты понимаешь, до сих пор мы экспериментировали только с твоим сознанием, которое помещали в сконструированную нами парадигму. Из всех кандидатов мы выбрали именно тебя по причине необычайно развитых сперматофорических функций. Они развиты настолько, что, по-видимому, оттесняют рассудок на задний план. Короче говоря, Билл, мы — я и чинджеры — полагаем, что сумели установить истинную сущность человека, а также выяснили, почему люди так воинственны. Дело в том, Билл, что люди думают не столько головой, сколько половыми железами. Поскольку с культурной точки зрения в Империи доминируют мужчины, державой управляет первичная человеческая эмоция под названием «чувственность». Точнее агрессивная чувственность. Хуже того — дальше вмешивается рассудок. К несчастью для чинджеров и остальной Вселенной, женщины отнюдь не являются безмозглыми коровами. Они не слишком заинтересованы в том бессмысленном, беспорядочном, беспрерывном спаривании, которого жаждут все без исключения мужчины, хотя на словах зачастую утверждают обратное, опровергая собственные убеждения, что зреют в их тоскующих по первозданной чистоте сердцах. Женщины вообще гораздо умнее мужчин, но, к сожалению, и они подвержены атакам гормонов, которые в большинстве своем куда коварнее заурядного тестостерона и порождают существ, наделенных весьма посредственными умственными способностями, я разумею в общем и целом, — существ, которые не знают толком, чего хотят, однако всячески стремятся добиться того, о чем не имеют ни малейшего представления. Поскольку мужчины не могут беспрерывно удовлетворять свою похоть, они вынуждены направлять агрессию вовне. Отсюда — привычка воевать. Отсюда — желание подчинить Вселенную…