- Спасибо, - говорю ему и открываю на последней заполненной странице.
Вот и появляется Светлана Николаевна. На голове как всегда собранные в волнистый пучок и вымытые до зеркального блеска волосы. Из-за такой причёски преподаватель получила прозвище «матрёшка-убийца». Она знала о приклеенном к ней прозвище, злилась и лютовала, но исправить ничего не могла. Чем больше она «засаживала» студентов, тем больше её осуждали и обсуждали за спиной.
Как всегда одета в юбку и кофту, как всегда прямая и гордая, как всегда со строгим взглядом серых глаз. Несёт свой живот впереди и, как в спортивной ходьбе, виляет бедром, одним сильнее, чем вторым.
Она прошла к доске, стала за трибуну, водрузила на него лекционные листы по предмету, прокашлялась.
- Здравствуйте.
Мы молча поднялись и вновь уселись после её полного достоинства кивка подбородком. Ни дать ни взять - королева.
- И так, начнем...
Я думал помру с тоски на лекции. Светлана Николаевна, казалось, совершенно не обращала внимания на присутствующих студентов, продолжая вычитывать лекцию монотонным голосом, сводящим с ума, высушивающим душу и тело, давящим на твой эмоциональный фон.
Её голос раздражал, злил. Вот что тебе мешает, блядь, остановится и просто поболтать с народом, разрядить обстановку, кочерга хренова? Не видишь, что люди засыпают и им плевать на твой тупой предмет? От нечего делать я в самых ярких красках начал представлять, как ей в голову врезается пуля, на стену летят мозги, бездыханное тело, словно кукла, валится с грохотом на пол, а по линолеуму растекается кровь вперемешку с остатками серого вещества. Что тебе мешает пойти на контакт с людьми, женщина?! Я мысленно ору на неё, надеясь, что шестое чувство самки хомо сапиенсов подскажет верный шаг, и она сделает впервые в своей сухой научной жизни хоть что-то стоящее, но нет, преподаватель так же продолжает монотонно долбить по мозгам, убивая людей морально.
Наконец лекция заканчивается; из сорока пар легких вырывается вздох вселенского облегчения. Светлана Николаевна предупреждает о теме следующей лекции, собирает манатки и уходит. Только её фигура исчезла за углом, как мы все ожили и потянулись ввысь, будто подсолнухи к солнцу. Ещё одна пара, и домой.
- А что сейчас? - спрашиваю у товарища.
- Социальная психология.
Новость меня радует. Психология мне нравится. Все созданные теории, парадигмы, течения заставляют мой мозг работать и анализировать, наносить их проекцию на окружающую действительность и вычленять из мира белое и чёрное, находить контакт с людьми, слушать и слышать мир.
- А я гитару новую купил, - выдаю свой главный секрет.
- Сколько отдал? - прагматический ум Антона никогда не давал ему толком наслаждаться жизнью. Данное положение дел меня сильно раздражало.
- Одиннадцать мультов, - говорю ему шепотом.
- Откуда столько денег?
- Копил, халтурил по выходным, игра на акустике в переходах, левак с работы, - я начал перечислять по пальцам.
- И не жаль столько денег?
Я люблю музыку, и готов ради неё отдать целое состояние, если потребуется. Так я ему и объяснил свою жизненную позицию по возникшему вопросу. Он лишь осуждающе покачал головой.
- Проехали! - я махнул рукой. Ну, вот как объяснить человеку, что с помощью музыки я получаю ту свободу, которую хочу, это моё самовыражение, попытка бунта против устоявшихся норм и возможность ненадолго вырваться из клетки обыденности, раскрыться цветком перед чистым дневным небом.
Вторая пара прошла быстро и интересно. Мы горячо спорили с преподавателем, выдвигали свои гипотезы, защищали их, а она внимательно выслушивала доводы и с улыбкой разносила созданные теории в щепки, обнажая слабые стороны выстроенных научных точек зрения. В таком темпе полтора часа пролетели незаметно. Удивительная штука время: то оно тянется как резинка, то оно пролетает со скоростью снаряда и исчезает в дымке. Разочарованно насупившись, я покинул аудиторию и вышел на улицу. Стрельнул сигаретку. Я не курю, если что, но раз в две недели позволяю себе выкурить одну сигарету.
Подходит улыбающийся Антон.
- Ты сейчас домой? - спрашивает он.
Утвердительно мычу в ответ.
- Давненько мы пивко не пили.
- Знаешь, после того раза, когда мы нагашенные пришли на занятия, я как-то не очень хочу с тобой пить. У меня еще прошлые алкогольные пары не выветрились, а ты предлагаешь новую заправку.
- Можешь не соглашаться, - серьезно замечает он и пристукивает два раза каблуком по плитке. - Набойка, падла, отклеивается, - поясняет он.
- Так сдай в ремонт, - говорю ему.
- Некогда.
О! Теперь узнаю друга: вечно ему некогда, вечно занят, дел по горло, всё решает проблемные вопросы. Я как-то раз отвёл его в сторону и напрямую в глаза спросил: а жить когда собираешься? Внятного ответа мои уши так не услышали.