- Она постоянно выдавала меня замуж. Как-то нездорово это всё выглядело. Она приходила домой каждый день, и начинала разговор с истории о хороших Васях и Серёжах, о хозяйственном Лёшке из соседнего подъезда. И про каждого из них она сообщала, что уже договорилась о времени и месте нашей встречи. Ну, ты сходи, говорила она, присмотрись. Семья хорошая, семья нормальная, обещала мать. Ты себе даже не представляешь, как я отбивалась от сватов. В конце концов я не выдержала. Сказала «Да» одному торгашу базарному, который барыжил телефонными розетками и кабелями. Мать успокоилась, а я сменила номер телефона, написала длинное письмо, и свалила в Минск. И ты знаешь, - она пристально посмотрела на меня, наверное, видя во мне родственную душу. - Не жалею ни на минуту.
- Докурила? - Подруга выбросила бычок в мусорку. - Пошли, пока пирожное не остыло, - отшутился я и, открывая ей дверь пригласительным движением, еще раз оценил аромат фиалки, поселившийся в районе Аниной шеи.
В уютной кафешке появилась тихая мелодия. Что-то из старого блюза. Музыка ненавязчиво переливалась в ушах.
Мы упаковались за наш столик. Анюта отхлебнула немного чая.
- Ух-х, горячий ещё, я думала остыл уже.
- А я вот жду, пока чаёк до летнего состояния дойдёт.
- Рокер ты какой-то странный, - поморщив носик, сказала Аня. - Чаёк холодный, за то, чтобы пальто моё было тёплым волнуешься. Ты какую музыку играешь, парнишка? - и она тихо засмеялась.
- Опять ты меня подкалываешь, - я сделал серьёзную мину. - Рокер, гитарист, хватит обзываться. В конце концов, я просто человек, обжигать рот нет никакого желания.
- Я объясню, успокойся, - призывая не злиться, проговорила Аня. - Для меня всегда бухие парни с гитарой были символом свободы, которой у меня никогда не было. Им, в моих представлениях, было плевать на то, как они выглядят. Плевать, что на них надето.
- И на температуру чая, я так понимаю, им тоже было плевать. Детка, каждый человек, в первую очередь, тварь, жрущая и, прости за выражение, срущая, и переживающая за свой рот. Я люблю комфорт, чистоту и порядок, хоть мне и пофиг на большинство вещей.
- Помнится, в последнюю нашу встречу, ты не особо за мой рот переживал, - Анька отпустила очередной пошлый намёк.
- Ой, расслабься, время о нём позаботиться будет, - заговорщицки подмигивая, ответил я. - Расскажи, что было дальше. Как ты обосновалась в Минске.
- Тяжело рассказывать без сигареты, ну да ладно. Как я и говорила, написала письмо и вдарила по внутренней педали газа. В койку к богачу попала на третий день. В первый - сняла квартиру, во второй - плакала, пила портвейн и курила, в третий подцепила в клубе мужичка.
- Что за он?
- Да ничего особенного, строительный бизнес, сорок лет, «тойота-джип», полноприводная, - заулыбалась она.
- Ну, для начала неплохо.
- Ага, сижу у стойки, потягиваю коктейльчик, невзначай резинка чулка выглядывает из-под юбки.
- Так банально?
- А с этими папиками чем проще, тем лучше. Подруливает ко мне седеющий мужичок. Привет, лепечет мне. Спрашивает можно ли меня угостить. Ну, а я - выгляжу старше своих девятнадцати, косметику купила хорошую, ресницы так и скачут, прямо как пальцы по роялю: «Я здесь случайно, может чуть-чуть. Один коктейль, если вы не против». А он мне сразу: «Девушка, милая, конечно не против, сейчас изобразим». Весь завертелся, загорелся. В общем, час беседовали, кальян курили. Ещё через час мы были у него, тогда в первый раз в жизни увидела консьержку в доме. Мужик на передок был слабоват, но деньгами помогал исправно. Где-то полгода я оплачивала свою квартиру с его золотой карточки. А потом как-то всё внезапно прекратилось.
- Почему же? Нашла платиновую карту?
- Ты слишком плохо обо мне думаешь. Я просто обнаглела. После одной из наших ночей я ему сообщаю: «Дряхловатый у тебя инструмент». Он такой смеётся: «Ну, тебе же нравится!» Нет, отвечаю ему, не нравится мне ни черта. Ты, старый пень, дрожишь десять минут надо мной, а у тебя даже пота нет. Дай мне понюхать настоящий мужской пот. Ты - не полноприводный, а бесприводный любовник. Да тебе нужно мне в три раза больше денег давать, чтобы я выдавливала из себя стон.
- Смело. А что было дальше?
- Удар, - Аня выпустила нервный смешок. - Этот урод меня ударил, залепил пощечину. А я ему в ответ: «Бьёшь слабо, но все равно, сильнее, чем трахаешь». По итогу - я осталась без карточки и без его жалобных рассказов о непонимании бывшей жены. Да я особо и не расстроилась, этой связи мне хватило, чтобы понять, что папиков нужно держать на расстоянии, а телесную связь с ними регламентировать.
Под эту историю я доел пирожное и уже сладко причмокивал чаем с плохо размешанным сахаром. Анина история была мне не чужда, я много слышал подобного. Я потому и ненавидел большие высокие джипы. Для меня они были домом лысых и злобных карликов, увозящих в тюрьму прелестных дев. Жаль, девы, из-за своего пустоголовья и слепых мечтаний о принце на белом коне, этого не понимали. Аня, в свою очередь, понимала, и шла на этот шаг сознательно.