– И чем мне здесь заниматься? – недовольно поджав губу, вслух задумался я. Только слепой не заметил бы, как я не вписываюсь в местную обстановку.
– Можешь кого потискать, – ущипнув свою спутницу за зад, подмигнул мне Арнео, затем отпил из принесённой ему кружки и поинтересовался. – Или как? Может, хочешь в куплетах посоревноваться?
– А он тоже бард? – рыжеволосая девица восторженно захлопала ресницами.
– Ага. Начинающий, – подтвердил бог. – Но про драконов неплохо так поёт.
– Ой! – всплеснула руками гулящая красотка. – Серьёзно?! Это про тех, что в Амонранде вывели? Пусть споёт!
– Да не буду я петь!
Несмотря на высказанный отказ, Арнео поспешно поставил свою кружку на ближайший стол и всё равно попробовал сунуть гитару мне в руки. Я старательно этому противился в надежде избежать подставы.
– Ну, пожалуйста-пожалуйста!
Рыжая прижалась ко мне в поцелуе. И пока я решал, нравится мне этот поцелуй или нет, Арнео уже нацепил мне со спины на шею ремень своей гитары.
– Но я же никогда и ничего не сочинял про драконов! – в последнем порыве отчаяния обратился я к подлому барду.
– Ну и что? Сможешь, – нагло заявил он и, сев за стол, словно в тосте поднял кружку с элем повыше.
– Давай, пой уже! – пялясь на меня, выкрикнул какой-то пьянчуга и устрашающе выпучил глаза. – А то так и хочется селёдку в твою морду швырнуть!
– Публика требует, – сделав новый глоток, перевёл мне Арнео.
Вынужденно я устроил инструмент поудобнее и приступил:
Клеймо раба и сила бога
Слились в едином бытии
Того, кем поднята тревога,
Того, в ком взгляд живой змеи.
Он властелином подземелий,
Отшельником блуждал века
Среди без имени ущелий.
И сам не знал наверняка,
Когда закончится служение.
Когда корона в прах падёт.
Но вышло гномье ополчение.
И понял он, как он умрёт.
– Давай-ка сюда гитару, – вдруг подошёл ко мне Арнео, едва я пропел ещё два куплета. Лицо его было хмурым.
– Что-то не так?
– Ну, как тебе сказать? – хранитель мира задумчиво поглядел на меня, затем печально вздохнул и ответил. – Прости, мой мальчик, но ты баснями ты сыт не будешь.
После этого он резко ударил по струнам и запел весёлую историю про глупого рыцаря, «спасшего» из пещеры дракона распутницу, которую принял за прекрасную принцессу. Когда повествование подошло к свадьбе, слушатели, что до этого смеялись до слёз, упали под столы, изнемогая от хохота. Под конец выступления Арнео буквально-таки закидали монетками. Бог не поленился подобрать их все, а затем ссыпал их в пустой мешочек, добавил собственный серебряник да завязал всё это добро на моём поясе.
– Ты чего? – удивился я.
– Здесь больше, чем ты сможешь заработать музой за десятки лет, – пояснил Арнео, невозмутимо соединяя концы верёвочки в красивый бантик. – Бери этот гонорар и забудь, что вообще умеешь слагать строки в рифму. Поверь, это лишит тебя уймы неприятных моментов и, как минимум, подбитого селёдкой глаза.
– Но я же хорошо рифмую! – всерьёз обиделся я.
– Видишь ли, – старательно подбирая слова, попытался объяснять мне необъяснимое Арнео. – Дело не в твоём мастерстве, а… Как бы это сказать? В твоей невесёлой роже.
– Он всё выдумывает, – прошептала мне из-за спины Гюзель. Я обернулся убедиться, что это она, и не ошибся. Правда, девушка выглядела встрёпанной. Помада на её губах была смазана, а шнуровка корсета развязана до середины.
– Цыц! – грозно шикнул на неё бог и с предельной серьёзностью посмотрел мне прямо в глаза. – Поверь, дружок, я редко за так даю хорошие советы. Но этот определённо тебя выручит.
– Я его учту, – только и сказал я, хотя на самом деле искренне расстроился.
Не быть таким как Арнео – комплимент, конечно. Но мне всё равно было неприятно принимать, что в чём-то он явно лучше. И, пожалуй, именно это эмоциональное недовольство привело к тому, что у Гюзель всё же получилось увлечь меня, хотя действовала она не очень-то профессионально. Даже на свой не особо искушённый взгляд я легко различал попытки манипулирования, и по итогу нравиться девушка мне стала ещё меньше, чем по началу. Ну, не получалось у меня хорошо относиться к столь продуманным фальшивым женщинам! Так что, в какой-то момент я, дабы и вовсе не потерять настрой, прикрыл одной рукой ей рот, а второй приподнял подол короткой юбки да нащупал меж её ног влажную впадинку.
Возражений от Гюзель не последовало. Напротив, улыбаясь, она повела меня в прикрытую тканью нишу. Места там только-только хватало для уединения двоих, но больше мне и не требовалось.