Собственные исследования не представлялись мне возможными в компании ребёнка. Она мешала. Она раздражала, но… я за неё… был в ответе? Беспокоился? Даже в эти минуты тяжкого раздумья, мои мысли нет-нет, а всё же возвращались к оставленной у ворот испуганной хрупкой девочке. Припоминался боязливый взор и то, как крепко она сжимала ножны. Мне очень не хотелось, чтобы в моё отсутствие кто-нибудь её обидел.
Может, это и есть забота?
– Куда прёшь?! – рыкнул на меня какой-то свирепый мужик в облегчённых кожаных доспехах и шерстяной одежде. Я не видел ровным счётом ничего перед собой, а потому случайно врезался в этого громилу.
Кстати, стоит заметить, что на его вопрос я бы очень и очень хотел ответить, но что мне делать дальше я действительно не знал. Мне было не выбрать путь, по которому стоило идти после возвращения к воротам, а потому я искренне растерялся и промолчал, не ведая, что и произнести.
– Да оставь ты его в покое, Могута, – усмехнулся компаньон силача.
Он выглядел похлипче спутника, но всё равно был сильнее обычного солдата. Пахло же от него (и ощутимо) крепким пивом. Наверно, оно и привело его в хорошее да милостивое состояние духа. Мужчина похлопал товарища по плечу и с улыбкой спросил:
– Чего тебе с мальчишкой силой меряться?
– С этой щепкой-то? Силой? – пренебрежительно хмыкнул Могута, моментально теряя азартный драчливый настрой. – Такого ненароком и раздавишь.
– Ну, так и не веди себя так, будто он твоё место в Стае решил занять. Пошли скорее.
В жизни магов очень часто всё решает случай. И эту встречу я воспринял за перст судьбы. Так что, едва оба воина сделали с десяток шагов, я поинтересовался о них у сидящего поблизости сапожника, для привлечения внимания клиентов демонстративно чинящего обувь на виду, несмотря на холодное время года.
– Наёмники энто, – недовольно ответил тот. – Стаей себя зовут из-за того, что не по одиночке, а большой сворой ходят. Не слыхал о них, что ли?
– Нет.
– Может потому и подвезло тебе. С дурачьём всегда так! – усмехнулся, но не по злому, сапожник. – В другой раз увидишь у кого на одежде оранжевую тряпку с вороном, так стороной обходи. Явно кто-то из Стаи. А они беспредельщики. У нас уже вторую неделю шатаются. Надоело им под Варженью сидеть без дела, видно. Тамошний губернатор ещё в прошлую войну доказал, что осаду держать долго может, вот они и пошли по городам гулять. Шороху у нас навели. Жуть! Дикари будто. Слово не то кто скажет – сразу глотку режут!
– И много их?
– Завсегда восемнадцать.
– Не больше, не меньше? – удивился я.
– Да, у них такой порядок. И присоединиться к Стае можно, только если кого убьют из них, а тебя достойным сочтут. Либо последнего принятого побороть надобно. Этот Могута, как я знаю, тот самый последний и есть.
– Много ты о них знаешь.
– А куда деться? – начал сердиться сапожник. – Они же тут ходют, как короли! А в городе лихих ребят хватает. Кто из них не хочет вместо того, чтобы хорониться, меч нацепить да добро чужое делить? А добра у Стаи много. Стая сильная. Нанимают её за звонкие монеты. Серебро да злато! А коли послужить некому, так и сами пошерудить могут, кого хотят. Вот и было схваток уж шесть в нашей округе. Всем кушать хорошо да гулять хочется.
– И никто не победил?
– Никто, – уже полностью вовлекаясь в диалог со мной, начал рассказывать тот.
– А на чём бились? На кулаках? На мечах?
– Э, да ты никак к ним метишь? – поняв, засмеялся мастеровой, затем пренебрежительно оглядел меня сверху вниз, но всё же ответил, как подобает. – Главарь ихний Данрад, коего ещё Холща кличут, такие стычки привечает. Так что хоть меч, хоть секиру бери да иди в бывшую гостиницу «Медвежий Пляс».
– Благодарю, – сказал я и поставил столь мешающую рукам гитару возле ног сапожника. Тот изумлённо уставился на неё, не понимая, что это я так сделал показушный выбор не в пользу поэтической стези, и выкрикнул мне вослед совет:
– Да брось ты эту задумку, тупица! Остановись!
Я действительно остановился и даже вернулся.
– Знаешь, я сегодня не в настроении.
– Чего? Ты о чём, парень?
– Я не в настроении бездеятельно выслушивать от идиотов чушь и унизительные прозвища. Поэтому либо ты сейчас скажешь: «Я понял вас, сударь Морьяр, простите», либо отправишься к праотцам.
– Чего?! Чего ты тут удумал, парень?! – мгновенно рассвирепел сапожник и, держа шило, словно нож, начал подниматься с табуретки.
Убить мужика было просто. Я резко ударил по его шее ребром ладони, собирая при этом на коже энергетический импульс с помощью света. Магия была применена минимальная, но мой удар пришёлся на нужную точку. Сапожник рухнул наземь и своим телом опрокинул гитару. Инструмент звонко брякнул, ещё больше привлекая внимание прохожих – это отвалился гриф и порвались оставшиеся струны. Люди испуганно и молча шарахнулись в разные стороны. Всё же время было военное, город считался завоёванным, и в нём царили именно такие жестокие порядки. Никто и не подумал звать некую стражу. Так что я, довольный собой и складывающимися событиями, пошёл за Элдри.