Так что, мысленно возвращаясь к событиям того вечера, скажу, что для поиска ответа на возникший вопрос: «Что же со мной?» ко мне пришла в голову мысль посетить городскую библиотеку. И, смею заметить, это была очень здравая мысль, которой я, к сожалению, не последовал. Так бы намного раньше узнал, что не зря входная плата в эту обитель знаний обеспечивала городскую казну солидным притоком финансов. Там хранилась самая большая коллекция порнографии во всей стране, и любопытствующие не жалели средств, чтоб взглянуть на некоторые гравюры.
– Пойдём со мной, если желаешь, и я раскрою глубины нежности, какие тебе ещё неизвестны.
– Это какие? – хотел было спросить я, но не произнёс свой вопрос до конца из-за сильного тычка в бок.
Эветта отчего-то густо покраснела, но встала со своего стула, и Арнео, на ходу целуя кончики её пальцев, повёл мою подругу куда-то наверх. По пути он также бросил хозяину трактира серебряную монету за трапезу, но на меня и Жизель не обернулся. Это расстраивало.
– А чего они нас не позвали? – обиделся я.
Жизель недоверчиво уставилась на меня чёрными глазами и не сдержала усмешки.
– Ты как будто с рождения отшельником жил. Неужели не понятно?
– Нет, – мне было не стыдно признаваться в незнании подобного. Вот если бы она спросила меня о распаде материи, а я бы промолчал, тогда другое дело.
– Хм… Неужели у обладателя столь красивого кадыка нет ночного секрета, пачкающего простыни? Неужели, глядя на меня, ты не ощущаешь зов, и твоя плоть не увеличивается в жажде познать новые ощущения?
Говоря это, Жизель плавно стянула с себя обе лямки платья, совсем откровенно обнажая грудь, а затем ещё и положила свою ладонь на мой пах. От такого вида и прикосновения по моему телу словно пробежал ток. И я, отчего-то подумав головой, а не более приличествующим для ситуации местом, решил, что она маг. В Чёрной Обители часто наказывали электрическими разрядами, и потому всё желание близости, которое могло бы проявиться, просто-напросто испарилось.
Я отодвинулся от девушки. И так как до этого был сосредоточен отнюдь не на словах, то попросил:
– Простите. Вы не могли бы повторить сказанное?
Вопрос заставил её чётко очерченные брови возмущённо сдвинуться к переносице. На мой вкус, такое выражение придавало любому банальному лицу куда как больше очарования. Но явно не в этом случае. Жизель отчего-то стала походить какую-то старуху‑каргу. И даже повела себя так же некрасиво. Сплюнула на пол тонким плевком и швырнула в меня пять медных монет.
– Передай Арнео, что большего бревна я в жизни своей не видывала! Так что пусть забирает свои деньги. Не такова плата, чтоб так время терять!
– Время вообще ценная штука, – промямлил я, но меня уже никто не слушал. Жизель ушла.
Сидеть одному за столом было скучно. Я занялся тем, что начал складывать поднятые с пола монетки одну на другую, но где-то через час мне это окончательно надоело. Ещё час я грустно доедал, всё, что осталось в тарелках. Ко мне даже пришло подозрение, что Эветта с Арнео решили насмеяться надо мной и ушли куда-либо тайком из таверны. Но вот бард вышел в зал. Он был в одних брюках и выглядел очень довольным, покуда не увидел мою искренне обрадовавшуюся ему рожу.
– А ты чего здесь? Где Жизель?
– Она ушла. Странная такая. Ни с того, ни с сего сказала, что где-то увидела огромное бревно и попросила отдать тебе монеты, потому что не хочет терять время.
– Ох! – выдохнул Арнео и с прискорбием ударил себя ладонью по лбу.
– Я так понимаю, что вы её наняли?
– Конечно, нанял! Такую мастерицу из себя строила. А как дела коснулась, так и бегом в кусты. Дурында-девка!
– Какие кусты? – не припомнил я ничего такого у входа в таверну, но, решив не зацикливать на этом своё внимание, дружески сказал. – Я не удивился тому, что она отказалась. Очень правильно. Где ей с огромным бревном совладать? Тут опытный плотник нужен. Но, если дело в отсутствии достойной платы, то я могу помочь любое дерево обработать.