– Ты знал родителей Эветты? Откуда она родом?
– Знал. Её дядюшку ты даже не раз сам видел.
– Кто он? – перед моим мысленным взором пронеслась уйма наиболее знакомых лиц, но…
– Лови! – Арнео швырнул мне серебряную монетку, высоко подкидывая ту в воздух. Я поймал и осмотрел её. Ничего такого на первый взгляд в ней не было. – На реверс глянь.
– Там король. И всё.
– Да. Прежний король. Я подумал, что тебе он более привычен, нежели тот, что печатается на нынешних деньгах. Но он тоже родственник Эветты. Её кузен.
– Честно? – недоверчиво переспросил я. Увы, качество чеканки не позволяло судить точно, но какое-то сходство определённо имелось. – Мне не нравятся шутки такого плана.
– Ох, и сказал бы, что с твоим чувством юмора вообще долго не живут, но есть подозрение, что тут обратная ситуация. Долго не живёт тот, кто не смеётся над твоими шутками, – Арнео широко улыбнулся, прежде чем сделал очередной глоток пива. Я же не изменился в требовательном выражении своего лица, а потому мой собеседник кашлянул и продолжил. – Всё правда. И серьёзнее некуда, хотя началось с настоящей хохмы. Оба королевича терпеть друг друга не могли, а потому, когда старший стал королём, то младший практически сразу в ссылку отправился. Но общая беда их сблизила. Ни у одного, ни у другого так и не рождались дети. И стоило братьям друзьями воссоединиться в столице, как… Не, ну представляешь! Обе их жёны понесли! На радостях король признал завет своего отца, всё же даровал брату половину королевства для герцогства и поклялся, что если дети будут разнополыми, то он тут же и обвенчает их, потому как несмотря на порыв родственных чувств благоразумно возжелал, чтобы страна тут же и объединилась.
– А родилась она, – вдруг понял я всю трагедию. Ничтожный нюанс перекроил судьбу не только одной девочки, но и целой страны.
– Да. А родилась она. Чудовищная ошибка генетики. Король не мог допустить монстра на престоле и пошёл на попятную. Его младший братец осерчал, и они снова рассорились. Но это было отнюдь не тихое недовольство нарушением клятвы. Амейрис и герцогство Юрвенлэнд начали раздирать заговоры и интриги. Так что… Мало кто удивился, что однажды юный символ восстания погиб. Правда герцогиня Юрвен, её мать, до самого последнего вздоха яро опровергала это. Сам Его высочество вёл себя спокойнее, но оставшегося за ним герцогства ему всегда было мало. К настоящему моменту он достаточно поднаторел в политике, чтобы получить влиятельную поддержку без акцента на нарушение брачного договора. Нынче он собирает войско, намереваясь развязать войну за трон.
– Так вот почему Эветту отдали в Чёрную Обитель. Корона не для Чёрных магов, запрещено, так король хотел избавиться от проблемы, – понял я и тут же нахмурился. – Хотя к чему такие сложности? Не проще ли было убить?
– Вероятно, сыграло свою роль родство. Возможно, король решил, что убийство станет большим грехом. Или же его беспокоило слабое здоровье королевича, тот рос слабым ребёнком. Ну, да так или иначе, а с внешностью Эветты нечего было делать где-то кроме Шрай-Хана, где женщинам дозволяется показывать только верхнюю часть лица.
– Но отчего именно Квалификатором? Она была лучше многих других неофитов.
– А кем ещё её назначать? Просто так из неофита в Аналитики нельзя. Да и ей следовало изучить нравы страны прежде, чем влиять на её правителей. Алхимики же в основном сиднем сидят на месте, лишь изредка высовывая нос за пределы дома в поисках нужного ингредиента. Соискатель-женщина – не для Шрай-Хана, – с сожалением отставляя в сторону опустевшую кружку, пояснил Арнео. – Так что логика была во всём. Во всём, кроме того, что Эветта не могла для себя перенести такой участи. Не могла она отбирать из семей детей, покупать их как товар, выменивать за услуги Храма. Она не загрубела сердцем, несмотря на годы в обучения в Ордене.
– Так это из-за тебя она вернулась в Юдоль?
– В Юдоль она вернулась значительно позже, нежели получила свободу. Видишь ли, меня настолько затронуло отчаяние в её взгляде, что я посмел обратиться ко Тьме, – с неким восхищением относительно собственного поступка, зашептал мой собеседник. – Так и сказал. Либо, нахер, разрушаю все Храмы и начинаю войну, либо пусть хоть чем-то меня отблагодарят за покорность и послушание!
– Странно, что Тьма согласилась.
– Я и сам удивился! – признался бог. – Но по итогу, преклонив колено, вручил Эветте талисман, означающий, что отныне её жизнь начинается заново. После этого она меня простила, и мы долгих семь лет вместе бродили из города в город.
«Так вот о каком диске, изображающем солнце, говорил мальчишка, рассказывающий мне о…», – подумал я прежде, чем осознал.