— А вы вернулись? — пролепетала Эветта и, икнув, прикрыла рот ладошкой.
— Вернулся. Что-то на душе неспокойно стало. Дай-ка, думаю, посмотрю, как оно тут. А тут… Вон она красота какая! Дом мой ересью поганят!
— Вы же сами разрешали мэтру Алхимику хоть кикимору варить, — возмутился я, и Гастон, подойдя ко мне вплотную, цепко и болезненно ухватил меня за ухо. — Ай! Ай-ай!
— Сударю Алхимику разрешал. А вот детишкам нет! Насмотрелись на магов и решили мне тут демонов напризывать?!
— Пустите! — затребовал я. — Какие демоны?
— А мне откуда знать какие? Их легион, так что сдохну всех перечислять.
— Пустите! Вы же мне ухо оторвёте!
Почему-то я не мог позволить себе ударить Гастона в открытый живот или пах, хотя с кем другим давно бы уже поступил именно так.
— И пускай. Говорят, глухие-то они поумнее прочих будут, — съязвил красильщик, но всё же расцепил свои пальцы. — Ну! Рассказывайте давайте, чего тут творили?! Я уж мешать не стал, чтоб какой совсем поганой оказии не случилось. Но теперь отвечайте по полной!
— Мы проявитель варили, — продолжая икать, созналась Эветта. — Если его распылить, то можно сделать энергетический поток зримым.
— Какой ещё поток? В моём доме поток?!
— Нет, — она энергично замотала головой. — Можете справиться у привратной стражи. Мы с Арьненом часто выезжаем за город к Эмэр’Альнен. Изучаем это место. Так что за дом не беспокойтесь. И за проявитель не беспокойтесь. Мы неофиты Чёрной Обители и знаем, что делаем. Всё безопасно.
Мне сразу припомнился процесс избавления от тела мэтра. И, чтобы хоть как-то усмирить эти воспоминания, я с откровенно прозвучавшей фальшивостью подтвердил:
— Да! Всё безопасно.
— Неофиты Чёрных магов, — нехорошим голосом произнёс Гастон и обратился к самому «слабому звену». — Учеников никто и никогда не видел, они заперты в школах. Так откуда мне знать, что это так?
— У нас нет никаких атрибутов для подтверждения.
— А что на мой запрос ответит Храм?
— Не знаю, — пожал я плечами. — С ним держал связь мэтр Алхимик.
— И куда он всё же подевался?
— Он не пояснил причин, по которым временно и столь поспешно покинул нас, — опередив меня, спокойно ответила Эветта. — Но мы посчитали нужным продолжить исследование, ради которого и прибыли в Юдоль.
— Так он вернётся?
— Несомненно, мастер Гастон.
Её уверенный голос озвучил ложь столько легко, как у меня самого на тот момент ни за что бы не получилось. Я очень удивился прозвучавшей убеждённости. И с ещё большим удивлением осознал, что движения пальцев Эветты по колену не просто выражение беспокойства, а тайный язык. Она требовала от меня достать нож и зайти за спину хозяина дома. Это было разумным планом. Но, наверное из-за того, что хорошая идея принадлежала не моему уму, я остался стоять на месте как вкопанный. Гастон тем временем наконец-то расслабился и после тяжёлого вздоха приказал:
— Чтоб к открытию лавки эта вонь полностью испарилась! Клиентов отпугивать вам не дам, — он сурово погрозил пальцем. — И чтобы в дальнейшем такие чудейства здесь только с моего разрешения свершались. А приедет сударь Алхимик, знайте, очень серьёзно с ним поговорю!
После этих слов он вышел из кухни и из дома. Скорее всего решил, что приятнее станет досматривать сны в постели вдовы, нежели искать прищепку для носа. Дверь хлопнула чрезмерно громко. Я аж поёжился от звука, а затем с непониманием посмотрел на Эветту.
— Почему ты не сказала ему, что мэтр мёртв?
— Потому что тогда бы он выгнал нас и точно в Храм настучал, — ответила она и поджала нижнюю губу.
— Разве?
— Сам подумай. Сказать такое означает признаться, что единожды мы ему уже солгали. А мастер Гастон не станет помогать лжецам.
— Но ведь мы и есть лжецы.
— Ты думаешь?… Хотя, возможно, — подумав, заключила она. — Мы много кто есть, и много кем притворяемся. И однажды разберёмся с истинным обликом. По нраву ли он будет или нет, но в самом деле! Разберёмся! Ибо кто мы прежде всего, Арьнен?
— Не знаю.
— Упрямцы!
Её глаза загорелись огоньком. А мне, как бы ни хотелось чего-либо сказать, говорить в ответ было нечего. Так что мы приступили к молчаливой уборке, которую закончили почти что с рассветом. Эветта, и так едва держащаяся на ногах от алкоголя, мешком рухнула на свою постель, не снимая платья. А я, не чуя себя от усталости, не стал спускаться на кухню, а лёг на прикроватный коврик, стянув у подруги одеяло. И сразу же провалился в не запомнившийся сон, завершившийся на вопле:
— Подъём!
Мастер Гастон безжалостно растолкал нас. Эветта, которая сносно вела себя в хмельном состоянии, похмелья не выдержала. Она со стоном ухватилась за голову, и её всё же вырвало в ночной горшок.
— А ну-ка подъём! Хватит мою кровь пить!
— От неё меня бы вывернуло на изнанку, — прошептала девушка, прежде чем согнулась от нового позыва рвоты. Созерцать подобное было мне не по нраву. Самого замутило даже. Поэтому я, стараясь отвлечься от каприза собственного организма, обратился к нежданному визитёру:
— Что стряслось, мастер Гастон?
— Что стряслось?! Я захожу в дом, а на моём прилавке стоит котёл. Слава всем богам без вашего вонючего варева! А рядом с ним на моём любимом праздничном блюде голова барана. И это называется порядок?!
А-а-а! Пока на кухне шла уборка, я вынес в соседнее помещение две самые важные составляющие для варки будущего наваристого бульона. Было бы глупо выкидывать голову, купленную у мясника целиком из-за отказа продать только рога. Но я так устал, что не только ничего не стал варить, но и забыл о том, что вообще намеревался это сделать!
— Ох. Совсем не подумал об этом.
— Конечно. Ты же будущий маг! А вам с ученичества положено думать не о людском, а о своём. Овечном.
То ли во всём были виноваты самобичующие мысли о злосчастном, и наверняка уже стухшем, баране, но мне тогда показалось, что последнее предложение следовало воспринимать как одно слово.
I. 1. Пара пустяков. Глава 7
Глава 7.
— Никак справился? — удивился Гастон, когда спустился на мой зов. А там, осмотрев дверь, сурово воскликнул: — Джинна, что ли, какого в мой дом призвал, негодник?!
— Нет. Сам.
— Сам, — задумчиво повторил мастер и, пока женщины накрывали на стол, отвёл меня в сторонку. — Ты же магии учился. И до этого говорил, что она тебе молодость продлила. Что изменилось?
— Ничего.
— Нет, меня не проведёшь! — погрозил он пальцем. — Только дурак за всякую работу хватается. Умный занимается своим делом и, когда надо, платит тому, кто чему другому жизнь посвятил. А ты умный!
Его палец уткнулся мне в центр лба и надавил. Это было неприятно. В таком наставительном тоне ко мне уже давным-давно не обращались, но я всегда признавал право мастера Гастона так себя вести. Наверное, считал его за отца в каком-то смысле.
Хотя, мой ответ прозвучал всё равно грубо и резко:
— Не могу я дверь починить самостоятельно, что ли?!
— Можешь. Только тот Арьнен, что я знаю, скорее бы упыря-плотника из могилки поднял, нежели за топор взялся. Такая простая работа не для тебя. В ней нет вдохновения.
— В ней есть спокойствие, — надменно ответил я. Затем поразмыслил и добавил. — Во всяком случае, я так думал.
— Что с тобой приключилось, малец?
— Я не могу использовать магию.