— Несправедливо, если твой король использовал магию, чтобы взять ее пешку, — прервал их тет-а-тет слегка гнусавый голос Крейтона. Это он напугал птиц. — Какую хитрость ты задумал, Ив? Думаешь соблазнить невинное дитя?
Дейд что-то горестно пробормотал и повернулся к Соамсу.
— Волшебство дается не каждому, — сказал он напряженно. Волшебство, о котором он думал, не устояло бы перед личностью Крейтона Соамса. Под его пронизывающим взглядом нежный бутон их зарождающихся отношений казался чем-то грязным и неуместным.
Крейтон весело подмигнул:
— Зависит от того, какое оно, Ив.
Они действительно были окружены волшебством, должен был признать Дейд. Вокруг бушевала весна. Серый туманный Лондон стал неожиданно приятным городом — полным удивления и чудес. Самые темные, тревожные воспоминания, казалось, исчезли навсегда. Молодые люди, встречаясь почти каждый день под одетыми в белое кружево вишневыми деревьями парка Сент-Джеймс, становились ближе друг другу. Дейд пользовался каждым мгновением, чтобы провести время с Маргарет Дорнтон. Они разговаривали все более откровенно и обо всем на свете. Обо всем, за исключением одного.
Маргарет однажды попыталась заговорить о войне. День выдался ясным и солнечным, и, словно сбросив вместе с зимним пальто и свою застенчивость, невинная девушка с непокрытой головой осмелилась попросить его рассказать о Ватерлоо.
Ее глаза, самое ее лицо были нежными, сладкими и свежими, словно барвинок, который она ему только что показала. Ее волосы, причесанные в греческом стиле, блестели в солнечных лучах как хрупкая узорчатая корона. Но она не понимала, что просит его выразить словами в этот светлый и нежный день в парке, где тишину нарушали только пронзительные крики соек и цоканье белок.
— Расскажите мне о сражении, которое вы вновь переживаете в своих снах. Было что-то трогательное в том, как Маргарет просила его — словно была готова к тому, что ей предстояло услышать.
Дейд нахмурился и отвернулся, глядя на шуточную битву, затеянную двумя гулявшими по дорожкам малышами. Шпагами им служили два ивовых прутика, и мальчуганы лупили ими друг друга.
«Неужели мужчины готовятся к войне с самого раннего возраста, — гадал Дейд. Есть ли у них какая-то врожденная склонность к насилию, которой лишены их сестры? Нечасто доводится видеть маленьких девочек, которые бьют друг друга палками, в то время как у мальчишек это любимое занятие».
Его молчание тревожило Маргарет. Он знал это с такой же уверенностью, словно она сама сказала ему. Ивлин выдавил улыбку. Обращенное к нему девичье лицо требовало улыбок. Она цвела, словно только что распустившийся бутон в солнечных лучах. Он не станет давить что-то столь нежное, столь хрупкое, столь отрадное для его сердца. Он не погасит свет дня.
— Прочему я выбрал армию? — пробормотал он. — Самая простая причина. Военная служба давала мне цель и обещание чего-то неизвестного. Я жаждал побед, медалей и повышения по службе. Я искал смысл жизни.
— И вы нашли все это?
Дейд опустил голову:
— Я обнаружил, что все это не то, чего я хотел на самом деле.
— Нет? И чего вы хотите?
Он взглянул на нее, удивленный вопросом. Со времени возвращения из Франции, со времени смерти Гевина он ни разу не спрашивал себя, чего он хочет от жизни.
— Не знаю.
— Тогда вы, может быть, знаете, чего вы не хотите?
Перед его глазами мелькнули черные тени: образы, которые он не хотел бы вспоминать. Дейд отвернулся и тряхнул головой, гоня их прочь.
— Да.
Маргарет кивнула. На ее губах играла слабая улыбка.
— Тогда вы уже на полпути, чтобы решить, каковы ваши желания.
Желания. Слетевшее с ее губ слово обволокло его со всех сторон. Он желал ее. Ее губы, ее руки, взгляд, который она иногда бросала на него, очевидно не понимая, что подобный взгляд может перевернуть душу мужчины. Он не мог больше отрицать: он хотел ее. Он хотел лежать ночами в постели с этой красивой, очаровательной, сверкающей Жемчужиной в объятиях. Рядом с таким невинным существом его больше не будут мучить ночные кошмары.
Однако он не смел сказать об этом ей, когда она так серьезно смотрит ему в глаза, ожидая ответа. Есть ли хоть что-то хорошее в том, что человек, подобный ему, завоевал это небесное создание? Хочет ли он чего-то большего, чем просто соблазнить ее, как намекнул Крейтон? Она заслуживала лучшей доли. Намного лучшей. В душе Ивлина Дейда таился страх, что каким-то образом Капитан Мертвецов может наложить проклятие на нежную чистоту мисс Маргарет Дорнтон. Он не хотел, чтобы его терзало чувство вины еще и за это.