— А как ты освободился?
— Мне помог сбежать священник. Он хороший наставник, поддерживал меня.
— И чем ты хочешь заняться? Как будешь зарабатывать на жизнь?
— Послушай, я расскажу. Так вот, в тюрьме во мне открылись сверхспособности.
— Какие сверхспособности? Ты о чём вообще? — усмехнулась Мила.
— Да, это правда. Я побывал со священником в Сикроме, поклонялся Лян Каю. Зарядился этой энергетикой и сейчас думаю, что у меня есть миссия.
— Ну-ка покажи, какие у тебя способности. Что ты можешь?
Максим наклонился и загреб в ладонь гость крупного песка и подкинул вверх. Песок не рассеялся в воздухе, а образовал шар. Он крутился и затем сложился в сердечко. Потом превратился в вихри, которые всячески кружились, затем они улетели, прочь упав на землю.
— Я ещё много чего могу.
— Так о какой миссии ты говорил?
— Джек, священник, считает, что я должен стать императором и привести народ к процветанию.
— Да, ладно, императором. Какой из тебя император?
— Мне будут открываться тайны, которые помогут обустроить государство.
— Забудь об этом. Ты будешь жить со мной, мы будем растить детей и жить счастливо.
— Да? Вообще-то я тоже сомневаюсь в своей миссии.
— Пойдем лучше в кинотеатр. Посмотрим хороший фильм.
Максим и Мила часто встречались, гуляли по улицам, разговаривали на разные темы. Они были в кинотеатре, на концерте, и в кафе. Так продолжалось неделю. Мила никак не могла решиться сказать мужу о разрыве отношений. И было трудно прятать от него свои счастливые глаза и улыбку. Но муж начал догадываться, и, в конце концов, кто-то сообщил ему об увлечении жены.
Они сидели в беседке среди деревьев, было уже темно, но Миле всё не хотелось идти домой. Максим положил её на плечо руку и захотел поцеловать. Во время поцелуев они услышали грубый голос:
— Ну что, попались. Ты за это ответишь, а он умоется кровью.
— Не сердись, Давид. Я объясню тебе, я хотела сказать…
— Заткнись! Я покажу тебе, как рушить семьи! Хватайте его!
Рядом с Давидом было четыре человека, это его двоюродный брат и его друзья. Всё с битами и травматичскими пистолетами. На их лицах веселье, они жаждали крови. Максим сидел тихо, не зная, что делать, затем успел сказать:
— Не надо драки, всё решим мирно.
— Давим его! — раздался крик.
На Максима обрушились удары, казалось, ломаются кости. В живот попали две резиновые пули. Боль была невыносимой. В ярости он пытался бить кулаками, но град ударов стал ещё сильней. Мила жалобно стала просить мужа остановить драку, но он наотмашь ударил её ладонью. Она с вскриком упала на спину. С большой злобой Максим сосредоточился и вызвал ударную волну, которая как пушинки откинула тела избивавших его. Они улетели на несколько метров. Давид, который стоял в стороне направил травматический пистолет ему в лицо. Максим сделал резкие движения руками и лицо Давида перекосило. Через мнгновение он изрыгнул изо рта и носа море крови. И глаза его тоже выплеснули кровь и вещество из глазных яблок. Он упал на колени, и после ужасного стона помер.
— Давид! — отчаянно закричала Мила, — не умирай.
Мила сидела рядом с мертвым телом и плакала, касаясь ладонями головы мертвеца. Помошники Давида разбежались, а Максим стоял рядом в молчании.
— Пошли отсюда, — тихо сказал он.
— Что ты наделал? Давид дарил мне своё тепло и заботу. Благодаря нему я нашла работу, устроилась в городе.
— Он уже мёртв. Ничего не поделаешь.
— Ты негодяй, убийца! Я тебя ненавижу! — гневно сказала Мила и быстро уходя прочь.
— Постой, прости меня, — сказал Максим, смотря вслед.
Мила не ответила, а Максим стоял в недоумении весь злой. Придя домой потрясенным, он лежал на кровати, смотря в потолок. Потом переключал каналы на телевизоре, было тягостно на душе. Он взял телефон и набрал номер. Но его номер был уже заблокирован в черном списке. Прошло несколько дней, Максим всё время пытался позвонить Миле, но его номер был так, же заблокированным. Утром за завтраком, Джек наконец-то спросил:
— Ну что ты готов к нашему великому делу? Вернулись сверхспособности?
— Да. Мне хочется иметь большую власть, и силой направить жизнь в империи в нужном русле. Что плохого быть великим? Это стоящее дело, без сомнений.
— Тогда сегодня же вечером идём к дворцу императрицы. Мне даже жалко её, придется умереть такой молодой.