Огонь быстро перекинулся на соседние деревья, принося день вокруг, прогоняя тень далеко в лес. Мидий отчетливо видел каждого нападавшего. Бритоголовые перед собой змеями крутили бечёвки, желая взять живой ускользающую добычу. Молот это смекнул и вырывался из кольца, не тратя силы на атакующих.
Мидий бросился за товарищем и тут же схлопотал две молнии: в грудь и голову. Вместо смертельных или шоковых разрядов (смотря, как нападавшие оценивали Мидия) парень не почувствовал ничего, кроме сотрясений воздуха в местах удара.
Отличие обычных бандитов от опытных мастеров выявилось сразу. Атаки не прекращались. Мидий, как мог, защищал спину Молота от ударов. Мимо, по воздуху, метнулась веревка, совершенно случайно парень схватился за нее, не позволил захомутать Молота.
Марципор показал истинную мощь предводителя вольнонаемных воинов. Люди, державшие кольцо, неблагоразумно промедлили с отступлением и через краткий промежуток трёх ударов огненным кулаком, проход освободился сам по себе, а троица валялась по кустам с обожженной кожей лица.
За первым кольцом появилось второе. Мидий отчаялся, категорически не поспевая за Марципором. Темп сказался на защите. Оставшись на несколько мгновений один, Молот, успевавший уворачиваться от фронтальных ударов, получил молнией в правую ногу, сзади. Удар заставил его кувыркнуться по земле и некоторое время бежать прихрамывая. Мидий удивлялся, какая мощь нужна свалить такую тушу?!
Свет от огня померк, лес озаряли тонкие росчерки электрических разрядов, то и дело попадавшие в деревья. Молот неожиданно свернул к тракту. Мидий, из последних сил бежал следом, на ходу скидывая несколько веревок закрутившихся вокруг лодыжек и пояса. Нападавшие отстали, но вряд ли запутались, просто осторожничали, наткнувшись на неожиданную преграду, в виде никому не известного Мидия.
Марципор вывел их прямиком к лошадям нападавших, мирно жевавших траву у обочины. Лес притих, пустой тракт освещала луна. Чутье подвела Молота. Сделав несколько шагов к лошадям, мужчина угодил в ловушку. Со всех сторон, сосредоточившись на возвышавшейся человеческой горе ударили ниточки молнии и следом полетели веревки. Все случилось очень быстро, не успев моргнуть глазом, Марципор лежал связанный в дорожной пыли подрагивая от непрекращающихся ударов молнии. Мидий застывший ненадолго, бросился вперед желая помочь и получил чем-то тяжелым по голове.
— Догадались-таки, — просипел Мидий, падая рядом с Молотом. Люди в капюшонах не прекращали извергать из воздуха молнии, а бритоголовые крепко держали концы веревок. Снова заговорил таинственный голос:
— Грузите…обоих. Хозяин обрадуется неожиданному подарку…
Голос затих, когда вдали послышался топот копыт и громкие хмельные голоса. Освещая себе путь фонарями на тракте появилась группа людей, гонящих лошадей в галоп. Затуманенным взглядом Мидий рассмотрел одного из них. Прибыли лесные братья.
— Мы их обыскались, подлецов. Господари! Отдайте нам этих юродивых, должок за ними. — Главарь говорил слегка шепелявя, сегодня он потерял зуб и авторитет. Вся совокупность требовала мщения.
— Его долг перед нашим хозяином не искуплен, потому идите прочь.
— Вы, ребятушки, совсем не понимаете, да? Отдавайте Молота, я ему кишки выпущу!
Люди в капюшонах не сговариваясь переключились на лесных братьев выпуская много раз больше молний, не идущих в сравнении, с их тенью, слегка жалящих до этого Молота. Лесные братья, примерно равные числом с новыми обидчиками завопили и пустились в драку, завязалась кровавая потасовка.
Марципор, толкнул ногой Мидия и указал на кусты, затем, пока поверху летали острые деревья и сверкали электрические вспышки, он начал перекатываться ближе к кустам.
Оказавшись в безопасности и оставив позади кипящую страстями и умениями битву, Молот применил свое умение и сжег веревки. Чего раньше ждал, спрашивается? подумал мельком Мидий. Молот освободил Мидия.
— Лошадей оставим выжившим искать нас по неверному пути, идти дальше по тракту опасно, пойдем длиной дорогой, к крепости Мартан. — Снова в путь, снова Мидий мчался, во все глаза пытаясь разглядеть силуэт Молота, в ночном лесу. Лишь с первыми лучами солнца на посеревшем предрассветном небе, беглецы сделали привал. Мидий рухнул на землю, переводя дыхание. Не так наивный путешественник представлял великие странствия к морю.