— И чего? — с трудом проговорил Джунсу, когда хоть какие-то из танцующих тектоник мыслей успокоились и вернулись к хозяину. — Давно он… это… в положении-то?
— Ну, месяц третий уже, — прикинул Джеджун. — Да, как раз где-то три месяца.
— Мать моя женщина… — Джунсу начинал плакать и смеяться одновременно. — И слава богу, что женщина!
— Он не хотел оставлять ребенка, это я его уговорил, — продолжал Джеджун. — Просто мне это показалось кощунством. После того, как я потерял своего собственного, от Юно…
Джунсу поднял голову и уставился на Джеджуна безумными глазами.
— А пожалуй, я все-таки надерусь в дрова, — решил он, улыбаясь от уха до уха.
— Понимаю, — участливо ответил Джеджун, вставая, чтобы купить выпивку. — Такая новость шокирует.
Чанмин воспользовался тем, что Юно ушел наслаждаться достижениями цивилизации, и отправился на улицу. Он отошел недалеко от гостиницы и долгое время просто стоял, прислонившись спиной к стволу дерева, глядя на дорогу и улыбаясь каким-то своим мыслям. Затем он вынул из кармана мобильный телефон, нашел в нем фотографию девушки в вызывающем ярком наряде, поднес к губам подушечки указательного и среднего пальцев и после этого коснулся ими экрана, таким образом словно передавая изображенной на снимке поцелуй.
Вскоре из здания вышел Джунсу и проковылял к дереву, у которого обосновался Чанмин. В его руке была початая бутылка настойки.
— О, Мин, — обрадовался он возможности опровергнуть весь неадекват, который только что на него свалился. — Джеджун сейчас мне такого наговорил… У него странный, надо сказать, юмор! Прикинь, заявил, будто мой Ючон от кого-то залетел…
— Да ты что! — Чанмин приложил руки к груди. — Дже ведь обещал, что не проболтается! Хотя, с другой стороны, чего тянуть-то? И так скоро все видно будет… Ну, ты, главное, не злись…
— А я не злюсь, — бесцветным тоном отозвался Джунсу, садясь на землю по-турецки и делая глоток из бутылки. — Я с ума схожу. Ох, не надо было в школе на уроках биологии рисовать… Кажется, я что-то важное пропустил…
Чанмин открыл текстовый файл в телефоне и внес изменения в недавно составленный список:
Я
Солдат (сильный, бесстрашный и безмозглый)
Колдун (могущественный, но с приветом)
Агрессивный долбоеб со шпагой
Два крашеных педика
Чанмин стер последнюю строчку и вместо нее добавил две:
Восторженный алкаш
Депрессивный дистрофик (проверить био!!!)
— Мы везем с собой кота… — пропел он себе под нос. — Чижика, собаку, Петьку-забияку… Обезьяну, попугая — вот компания какая…
====== Глава 3 ======
Бутылка опустела на две трети, когда Джунсу понял, что не все так плохо и по-идиотски, как ему казалось более трезвому. Сам он был способен заживлять раны и излечивать не слишком серьезные болезни (рак и СПИД ему не поддавались, а то он бы зарабатывал в сотни раз больше). Почему не могло оказаться, что есть как минимум еще два мира, в один из которых на время отправляют за проступки, а второй функционирует в качестве парламента, где боги сидят и лениво решают чужие судьбы? Почему, наконец, не могли существовать мужчины, способные выносить и родить ребенка? Ну, а если такие мужчины были, то его Ючону сами боги из выше признанного легитимным законодательного органа велели с горя переспать с каким-то старым знакомым, забеременеть и решить оставить ребенка только после долгих уговоров сердобольного Джеджуна.
Рассудив так, Джунсу сделал еще один внушительный глоток настойки и отправился обратно в номер. Ючон там спокойно спал, но мгновенно проснулся и вытащил нож из лежавших под подушкой ножен, когда дверь открылась.
— А, Су, — сказал он, убирая оружие и снова накидывая на себя тонкое одеяло. — Нагулялся… Все, я опять сдох.
Джунсу подошел к его кровати и встал рядом на колени. Пока он вливал в себя первые рюмки настойки, Джеджун что-то говорил… Точно, про то, что им надо вместе воспитывать ребенка. А почему бы нет? Джунсу Ючона любил — это он хорошо понял в своем затянувшемся путешествии. Даже такого. Особенно — такого. Ведь в том была и его вина…
Интересно, а от самого Джунсу Ючон забеременеть мог? Вероятно, да. Джеджун упоминал о препаратах. Наверное, противозачаточные таблетки в их число входили. А потом он снова оказался в бедности, денег на такие излишества стало не хватать… И пожалуйста. Скоро размножится, буквально через полгода.
— Я люблю тебя, — прошептал Джунсу, наклоняясь к Ючону.
— Ага, и я тебя, — ответил тот, не открывая глаз.
— Я готов принять тебя таким, какой ты есть, — добавил Джунсу. — Не стоило скрывать.
— Ну, бля, я вроде не скрывал, думал, все и так видно, — сонно пробормотал Ючон.
— Нет, пока не особенно, — улыбнулся Джунсу, скользнув рукой под одеяло и начиная поглаживать любимого по обнаженному животу. А чей же там все-таки ребенок? Он сам вообще знает? — Разве что самую малость.
— Су, ты бухой совсем, — озвучил и без того очевидный факт Ючон. — Граблю убери.
— Я в порядке, — заверил его Джунсу. — Ты же помнишь, сколько мне нужно выпить, чтобы перестать соображать, правда?
— Помню: на крышку наступить тебе надо, — усмехнулся Ючон. — Все, отстань, спать хочу.
Кто-то прикасался к нему, пока его, Джунсу, не было рядом… Да как прикасался! Оставил след ярче некуда! Необходимо было срочно вновь заявить свои права на этого мальчика (хотя теперь уже, с какой стороны ни посмотри, вовсе не мальчика). Джунсу провел пальцами по резинке трусов, казавшихся, насколько он успел заметить, едва ли не старше их владельца, и с нежностью произнес:
— Думаю, сейчас еще можно… Надеюсь, позволишь…
Не дожидаясь никакой реакции, он просунул ладонь под материю и сжал в руке член, пытаясь на ощупь вспомнить его очертания и даже то, какой он на вкус…
А в следующий момент Джунсу потерял сознание. Наверное, потому, что в его висок вписался тяжелый кулак.
— Дже, ты прикинь, чего Су отмочил? — сказал Ючон, увидев в кафе Джеджуна, когда пришел туда за водой. — Он мне в трусы полез!
Джеджун поперхнулся кофе. Это была уже четвертая порция за ночь, и вторая — с коньяком.
— Вот представь себе. Лег я, значит, спать, а мы же трое суток на ногах, и этот… — Ючон сел за стол и отхлебнул немного минералки. — И этот мне: люблю, как ебаный Ромео хренову Джульетту. Да цапнул меня угадай за что. Ну, я ему и захуярил в рожу. Че-то стыдно даже. Немного.
— Резковато ты отреагировал. А вот меня в такое время… кхм… — Джеджун смутился. — Ладно, проехали. Если тебе неприятно — значит, неприятно.
Ючон внимательно посмотрел за окно, сдвинув брови.
— Патрулей все еще нет… Реально, что ли, в другом мире… А, так о чем это я? Ну, конечно, мне неприятно!
— Ты опять плохо себя чувствуешь? — забеспокоился Джеджун.
— С чего бы? — Ючон, видимо, решив, что ему жарко, вылил немного воды из бутылки себе на голову.
— Если все уже хорошо, то я рад, — мягко улыбнулся Джеджун. — А тебе надо быть честнее с Джунсу. Все началось с обмана, ты продолжал его обманывать даже теперь… Прости, пожалуйста, но я ему все про тебя рассказал.
— Чего-о? То есть он сам не допер еще, а ты ему сообщил? — Ючон стукнул обоими кулаками по столу — стаканчик Джеджуна аж подпрыгнул. — На хрена? Ты же знаешь, какой Су на этот счет… ну, в общем, не оценит он ни хера! Небось, и набухался-то из-за новостей. Сейчас приставать стал, а утром убить решит.
Джеджун испуганно поежился и снова плотнее закутался в свой кардиган, будто вязаная одежда могла спасти его от гнева собеседника.
— Прости, — в очередной раз извинился он. — Да, он и правда был шокирован… Может, мне не стоило ему говорить… Но сам ты почему молчал? Как дальше-то собирался скрывать? Неужели хотел уйти?
— Куда я уйду, — махнул рукой Ючон. — Мы ведь уже — семья.
— Вот именно, — важно закивал Джеджун, опять хватая кончиками всех десяти пальцев стаканчик с давно холодным напитком. — Поэтому все должны знать.