– Что ж, это ваше субъективное мнение, – пожал я плечами, – я же вправе иметь своё.
– Проверять бой на мечах я не вижу смысла. Не могли бы вы показать мне ваши классовые навыки лучника?
– Для этого нам стоит выйти за пределы Больдограда.
Мантас ничего не ответил, а через два часа мы уже были в свободной от монстров зоне. Я показал свой минимум: [Стрелу света], что на данный момент могла пройти сквозь пятнадцать стволов деревьев, а также [Множественную стрельбу] и [Самонаводящиеся стрелы]. От последнего он был в недоумении, но в целом задумку похвалил.
– Вы первый герой лучник, никогда бы не подумал, что этот класс может достичь подобного. Знавал я мастеров, но их лучшим техникам далеко до ваших.
Я усмехнулся, так как это был далеко не предел моих возможностей. Мне показалось, что Мантас решил прекратить мою проверку чего-то испугавшись. Возможно, он боялся, что я окажусь сильнее, чем он может предположить? Или догадался, что я сдерживаюсь?
Как бы там не было, тем же вечером он отправился на аудит в Золотой вместе с Виорелом, который рекомендовал мне не скрывать положение дел в хозяйстве родового имения. А через три недели мы уже начали путь в столицу для уплаты золотого налога.
Альгирдас физически ощущал то, насколько он ослабел. Всю свою злобу он вымещал на тренировках, избивая королевских гвардейцев. Через несколько дней уже никто не хотел добровольно идти с ним в спарринг, так что всё доставалось бездушным манекенам.
Как так могло получиться, что он заболел скверной? Почему это случилось именно с ним?
Вернувшись с очередной тренировки он залез в подготовленный прислугой чан с водой и запуганная служанка встала сзади него и начала осторожно массировать плечи. Горячая вода и нежные руки девушки сделали своё дело, парень закрыл глаза и расслабился, откинувшись на стенку ёмкости для купания. Он поначалу и не обратил внимание на ноющую боль в районе солнечного сплетение, пока она не стала очевидна.
Альгирдас резко открыл глаза и сел, передергиванием плеч смахивая руки служанки.
– Уходи, ты мне больше не нужна сегодня.
– Я оставлю ваше полотенце здесь…
– Уходи я сказал.
Голос парня был резок и девушка тут же выскочила из комнаты. Альгирдас же поднялся на ноги и переступил край чана, вода с него струйками стекла на пол, оставляя лужи. Он не притронулся и даже не посмотрел на стул, где служанка оставила полотенце. Всё его внимание сосредоточилось на комоде, в верхнем ящике которого лежало обезболивающее.
Только сделав глоток из склянки парень вернулся к полотенцу и обмотался им. Он подошёл к постели и упал на неё, где и остался лежать в ожидании действия зелья. Лишь через пару десятков долгих минут боль начала уходить.
В дверь постучали:
– Войдите.
Это оказалась та самая служанка.
– Господин?
– Да, убирай.
За окном уже стемнело, к тому же начало осени, каменный дворец был прохладным.
– Подготовь камин, – приказал он девушке.
– Хорошо, господин, – прозвучало в ответ.
Альгирдас зевнул, и, откинув покрывало, а потом и одеяло, улегся в постель. Уснул он быстро.
Казалось, прошло не более получаса, когда парень проснулся и сел в постели. Камин продолжал гореть магическим огнём, так как дрова уже практически прогорели.
Неожиданно по спине парня прошелся холодок, будто кто-то стоит за спиной. Альгирдас обернулся, но там никого не было.
– Нервы, просто нервы, – пробубнил он себе под нос и снова лёг, повернувшись к огню. Сон снова начинал подходить, пока внимание не привлекли странные очертания в огне, словно маленький человечек сидел там.
Чем дольше он смотрел на огонь, тем реалистичные казались контуры. Сонливость ушла и Альгирдас встал с постели, чтобы подойти к огню. Он не верил своим глазам, там действительно сидел человечек не более пятнадцати сантиметров роста, сидел и смотрел прямо на него с улыбкой.
Завороженный необычным зрелищем Альгирдас решил, что ему сниться сон и придвинулся ближе, став на колени перед пламенем.
– Тебе привет, – у человечка оказался очень приятный голос, – от Владимира.
Человечек поднёс ладошку к губам и словно сдул с неё что-то. Альгирдасу показалось, что это лепестки цветов сорвались под дуновением странного существа и в следующий же миг острая боль в глазах убедила его, что это вовсе не сон. Мир померк.