Хмыкнув, я перевёл свой взор на последнего парня. Скромный юноша чем-то напоминающий добродушного финна, что крепко сжимал в руках массивного вида копьё, напоминавшее трехлинейку. Винтовка Мосина в мире фэнтези? Интересно, что же будет дальше? Прилетит волшебник на голубом вертолёте и угостит всех эскимо? Впрочем, у Константина тоже был пистолет, так что в этом нет ничего удивительного, видимо, нас перенесло в том, что было на нас вот и прихватил парень винтовку. Найдя взглядом китайца, что увлечённо торговался с королём, я понимающе улыбнулся, похоже этот парень будет биться за нашу прибыль до самого конца; интересно, и почему я ему не нравлюсь?
— Прошу всех на банкет! — праздно одетый дворецкий начал всех созывать в соседнюю залу.
Не должны же они нас убить? Пока вроде рано, да и нужны мы им шибко, так что не дрефь, Нойман, прорвёмся! Ну, или пробьёмся… Фак, уже начал говорить сам с собой, так и до шизы не далеко.
Миновав длинный коридор из факелов и ряды гордо стоящих доспехов рыцарей, мы удивлённо застыли, во все глаза смотря на прекрасную панораму за огромным окном: простирающийся за горизонт город в стиле барокко приятно радовал глаз. Ночное небо и огни прекрасного мегаполиса в сказочном антураже слегка забавляли, и всё же столица выглядела по своему гармонично и мило.
— Это герои?
Слышались шепотки слуг, что встречались нам на пути.
— Какой он огромный!
Уважительно бросали беглые взгляды королевские фрейлины на мой щит.
— А этот точно не демон?
Доносилось от совсем не тактичных людей вслед Константину.
— Какой милашка…
С томным придыханием звучало в спину герою копья или всё же стрелка?
— Какие у него идеальные зубы, он точно человек, а не демон?
Завистливые шепотки были словно музыка для слуха Ли Чака, так что он прямо лучился от самодовольства, раздуваясь от чувства собственной гордости всё больше и больше, то и дело подмигивая проходящим мимо служанкам. И лишь королевский инквизитор недобро смотрел вслед удалявшегося китайца, словно и правда подозревая его в одержимости, но почему-то всё тот же инквизитор полностью игнорировал нашего эфиопского проповедника, словно его и нет.
Достигнув праздной залы, монарх недоверчиво потёр свою шею, явно оценивая последствия и думая, о том, что бы случилось, если он-таки не сдержал свою гордость и напал бы в очередной раз. Устроившись на самом богатом кресле, он подал едва уловимый жест, и многочисленные слуги начали приносить всевозможные яства, различные десерты, напитки и разноцветные вина в причудливых амфорах.
Декор и стиль зала пусть и был слегка безвкусным и напыщенно помпезным, но в целом было уютненько и в меру комфортно, не люксовый ресторан, конечно, но на один вечер пойдет, да и антураж чем-то напоминает родную столовую из школьных лет, наверное поэтому мне и было комфортно. Молча попивая какой-то лёгкий морсик из кисло-сладких ягод, я наслаждался таким приятным чувством покоя и своей ненужности, никогда не любил, когда людям было от меня что-то надо, так что сию учесть стоически приняли прочие герои, коим на ушки присели придворные и различные лизоблюды вербуя в различные фракции, но меня подобное не интересовало, так что я попросту напивался слегка крепким компотом.
— Я ХХХII соправитель этих земель — Яромар Вольский, и я безмерно рад приветствовать в своих владениях трёх героев! Выпьем же за них нашим славным вином… — подняв бокал красного, он гневно бросил на меня взор, но всё же сдержался и ничего не сказал, ведь у нас с ним вроде как нейтралитет, ну раз обиделся, то дело его; тут же выкинул из головы «кельта» и продолжил изучать всех собравшихся на пиру.
Ли Чак с аппетитом уплетал кроличью ножку. Герой копья всё так же нерешительно стоял с Мариком и о чём-то беседовал, ещё сильнее укутавшись в свою солдатскую шинель. Закончив посиделки на пиру, мы собрались всей дружной компанией на одной из террас и начали более тесное знакомство, «коллеги» как-никак, да и бутылочку вина по вкусу каждый из нас прихватил с собой, чисто для настроения.
Тактично поклонившись, вперёд вышел герой копья с так понравившейся мне трёхлинейкой.
— Бесфамильный или просто Карим. Возраст — 16 лет, солдат имперской армии.
Поежившись, юноша снова укутался в свою безразмерную шинель. Глаза, отдающие холодной сталью, волевое лицо и в меру смазливая внешность. Стоп, а что с ним не так? Не может он быть настолько идеальным. Присмотревшись я отметил, что он был напрочь седой.