— В смысле? — я насторожился.
— Прежде также встречались Герои, что не могли поднять уровень в тренировочном зале. Только в бою.
Я вздохнул с облегчением. Конечно же, он имел в виду не мою прошлую жизнь и не проклятие неудачного призыва. Но Мантас по своему расценил мою реакцию.
— Тяжело серьезно сражаться с человеком, я понимаю. Одно дело убивать монстров, а другое — подобных себе.
— Учитель, скажите, а то, что я не принёс ядра, это серьёзно? — спросил я осторожно.
— Не сказать, что серьёзно, — старик пожал плечами. — На самом деле это не такие большие деньги, по крайней мере, для добычи с первых уровней. Но сам факт настораживает. Вы, Герои, на полном содержании короны. Уже давно есть такая традиция — отдавать добытое королю, в знак уважения и благодарность за заботу. Не сказать, что это обязательство, просто стало довольно естественно. И твоё неповиновение не смертельно, просто оставляет некоторый неприятный осадок.
— Но, учитель…
— Молчи, — оборвал он меня. — Мне не нужны твои оправдания. Просто прошу тебя, не прячь больше ничего. Это традиция.
— Учитель! Что имел в виду король, когда говорил о сомнительных успехах меня как героя?
Щека старика нервно дернулась.
— Я не хотел говорить с тобой об этом, запретил Героям. Это не то, чем стоило бы забивать твою голову с первых дней. Но всё же, я скажу. Раз ты задался этим вопросом, то вскоре и без меня узнаешь ответ. Существует основной призыв раз в пятьдесят лет, но это не значит, что в промежутке призвать никого нельзя. Проблема лишь в том, что способности таких Героев значительно урезаны. У тебя прогресс 250 %, у остальных же 600. Теперь ты меня понимаешь? Разумеется, ты выше на голову простых граждан этого мира, но в то же время гораздо ниже истинных героев. Кроме того, промежуточный призыв ослабляет Героев следующего основного. Чем дольше ты живёшь, чем большего сможешь добиться, тем слабее будут герои, либо призовется лишь четверо.
Я с ужасом смотрел на старика.
— Тогда выходит, что проще избавиться от меня! — озвучил я очевидный вывод.
— Не говори глупостей! Не всё так, как ты подумал, — покачал головой Мантас. — Об этом факте знает очень мало людей, для широких масс промежуточный герой лишь относительно слабый. И ты в любом случае остаёшься Героем. Лишить тебя жизни есть грех, да и пусть слабый, Герой есть Герой, он нужен стране и народу. Если ты будешь убит, то начнутся волнения, в том числе и в основной пятёрке. Так что прошу тебя, будь осторожен. Подчиняйся приказам и не дерзи.
Сказав это, он развернулся и вышел из зала. Я ещё немного посидел и направился в свои покои.
Все мои скудные пожитки были перевернуты, мебель опрокинута, перина отброшена к стене, а пух ровным слоем покрывал весь пол комнаты.
Я лишь усмехнулся этому показательному обыску и зашёл в свой некий санузел. Да, был у меня такой, кабинка чисто помыться с бочкой воды и туалетом. Я ж типа аристократия теперь. Правда, вода у меня была только холодной, но грех жаловаться.
Когда я вышел, стуча зубами от холода, то застал в комнате Руту. Женщина аккуратно сметала перья и собирала их в мешок, а кровать была уже свежей заправленной. Я тихо подошёл к ней и шлепнул по пятой точке. Она вскрикнула и покраснела.
Ох, эти женщины! Будто в первый раз! Главное, она была послушной и знала своё место. А мне сейчас не помешало бы погреться, потому я забрал у неё веник с совком и бросил на пол. Затем подошёл вплотную и обнял, начиная целовать.
Как всё просто: никаких отношений! Просто бери и пользуйся, благо, она сама не против.
Вечером ко мне зашла Розалия. Наша девочка в своём неизменном наряде: чёрные чулки, короткое платье с пышной юбкой, два хвостика. Какая же она была миленькая!
— Здравствуй, Розалия! — сказал я ей с улыбкой. — Как ты?
— Я хорошо. А ты? — она выглядела немного озабоченной чем-то. — Тебя Ментас не сильно ругал?
Я засмеялся, вызвав у девочки удивление, после чего сел на постель и закинул нога на ногу.
— Нет, Розалия. Меня никто не ругал. Только комнату вверх дном перевернули.
Она подошла совсем близко, будто пытаясь заглянуть мне в душу.
— И как, нашли? — прошептала она с серьёзным видом.
— Нет, конечно, — мне было смешно.
Девочка выпрямилась и отвернулась.
— Не делай так больше, — сказала она нравоучительным тоном. — И вообще, лучше вернуть. Это не твоё.
— Что? — я склонил голову набок и внимательно посмотрел на неё. — Я добывал ядра сам, рискуя собственной жизнью. С чего это они чужие, а не мои?