Вот ведь сука! Да они сговорились что ли? За что меня все так ненавидят?! Альгирдас, Илина, даже Эгле готова так легко отречься от меня, хотя душу изливала и говорила, что доверяет мне! Лицемеры, подлые лицемеры. Нашли козла отпущения и рады, что можно перенести собственное чувство вины и неудовлетворенность на другого. Твари.
— Владимир! — услышал я шепот и вздрогнул. — Владимир, ты здесь?
— Да? — удивлённо то ли ответил, то ли спросил я, скривившись от боли в щеке. Хотя, после побоев Илины болело всё тело.
Скрежет засов, хлопок вместо поворота ключа и детская фигурка в проёме двери.
— Розалия, — выдохнул я в удивлении. Наверняка сейчас я вылупил глаза по пять рублей.
Девочка подбежала ко мне и принялась обнимать, попутно хныкая. Я застонал от боли.
— Что? Что они с тобой сделали?
Она отодрала лейкопластырь с моей щеки и отпрянула, замерев на несколько секунд. Лица её я не видел, по потом она излечила меня.
— Я была на задании, а когда вернулась, то тебя не было. Мне говорили, что ты ещё не вернулся, но я увидела одного из солдат, что уехал с тобой. Я расспросила его с пристрастием и он всё рассказал! Что ты в тюрьме, что утром казнь, что ты убил какую-то принцессу. Ну что за глупость? Я же знаю, что всё это бред! — затараторила она.
От её слов я сам не заметил, как пустил слезу. Я только что подбадривал себя умными словами, правильными, разумеется, но лишь для того, чтобы не поддаться отчаянию, чтобы не пасть духом и ухватиться за любой шанс, стоит ему только появиться. И тут девочка приходит ко мне и не требует объяснений, зачем я убил, правда ли это вообще? Она верит в меня априори, только потому что влюблена, потому что ребёнок и наивна. Но она верит в меня, черт побери, верит!
Я крепко обнял Розалию, просто потому что был рад видеть эту безответную веру в меня после всего того бреда, что перенёс.
— Спасибо, — сказал я ей.
— За что? — удивилась она.
— За то, что веришь в меня. Я действительно этого не делал. Кенк убил принцессу, а не я!
— Да знаю я! Ты ведь добрый и ответственный. Не то, что некоторые. И Илина совсем неправа. Ты не соблазнял меня, — тихо добавила она.
Я прям представил, как она надула губки, так как не мог увидеть это сам в темноте.
— Вставай и бежим отсюда! — выпалила она и вскочила на ножки.
— Но Розалия, кандалы!
— Да что ж такое! Я усыпила охрану, но они не будут спать вечно! А эти штуки мощные. Я могу постараться, но тогда, даже не знаю, сколько маны уйдёт.
— Пожалуйста, Розалия. Они ведь с метками. Если я уйду на достаточное расстояние от маяка, то умру.
— Да знаю я! Сейчас.
Она достала свою палочку и принялась что-то там шептать над моими запястьями. Наконец, они щелкнули и упали на пол. И мы побежали.
В конце длинного коридора Розалия резко остановилась и заглянула за угол. Там был узкий проход с решетками и ни одного человека. Мы быстро преодолели его, так как заранее всё было открыто. Далее комната с пятью солдатами, что спали на столах.
— Скорее, времени совсем мало! — обеспокоенно сказала девочка. — Я сейчас наложу на нас чары невидимости, но тени мы отбрасывать будем и шум издавать тоже. Будь очень осторожен! Моя мана почти закончилась, только минут через двадцать я смогу сотворить хоть одно маленькое заклятье.
— У меня ведь есть [Тихий Шаг]! — воскликнул я. — Я тебя понесу.
— Точно! — радостно воскликнула Розалия и потянула ко мне ручки.
Такая миленькая и чистая. И я, весь в какой-то копоти и засохшей крови. Потный и вонючий. Я вздохнул и взял её как принцессу. Всё же она бы обиделась, возьми я её как ребёнка.
Девочка наложила чары и прижалась к моей груди. Так мы и покинули территорию замка.
[Поздравляем! Получен навык Прыжок ур. 1!]
Система оповестила меня, когда я попытался подражать паркуру с небольшой ношей на руках.
В одном из переулков я остановился и опустил Розалию на мостовую. Девочка нехотя спустилась и вздохнула. Мы стояли и молчали. Я знал, что пора прощаться с ней, и что это не будет просто.
— Спасибо тебе, Розалия, — я присел, взял её кисть и зажал между своих ладоней. — Я никогда не забуду то, что ты для меня сделала. Спасибо тебе и прощай.
— Прощай? — возмутилась девочка и выдернула ладонь. — Я пойду с тобой!
Я так и знал, прям чувствовал.
— Я буду жить в изгнании, Розалия! Если вообще выживу. Ты же можешь сейчас вернуться, никто тебя не заподозрит.
— Но я хочу с тобой!
— Прости, но это невозможно.
— Но почему?
Я вздохнул. Вот что мне с ней делать?
— Это… Это потому, что я плоская? — чуть ли не хныча пропищала она.