-Ничего поедем затемно, глядишь и проскочим... Разбойники тоже люди и по ночам спят, - успокаивал себя и внучку старик...
Но не проскочили. Теперь Якоб винил меня во всех своих несчастьях.
А всадники между тем приближались.
-Асмус, миленький, давай, выручай!- кричала Стеция, и в глазах ее прыгал испуг вперемежку со слезами.
Но что мог сделать бедный, запряженный в повозку Асмус, который уже и так бежал из последних сил? А сил-то у него и так было не много. С двух огурцов и нескольких капустных листьев особо не разбежишься.
А погоня была все ближе и ближе... Три всадника, как три демона неумолимо настигали нас.
Наконец, подскочили. Засвистели. Загикали. Окружили нашу повозку. У всех на плащах и доспехах эмблема - пронзенная стрелой черная лилия.
Я видел, как рука старика потянулась к висевшему на поясе ножу. Но тут же благоразумно вернулась обратно.
-Эй, кто вы такие? - спросил один из всадников. Лицо у него было как у хищной птицы, и он единственный не прятал его под черной повязкой.
-Мы - бродячие музыканты, -отвечал старик.- Держим путь в Город семи мечей.
-Музыканты, говоришь?- недоверчиво ощерился птицелицый и подал знак.
Один из его дружков, наклонившись в седле, заглянул под тент. Не спеша обнажил меч и поворошил им тряпье на дне повозки, там, где как раз лежали мы с крысенком. Острие меча прошло буквально в миллиметре от моего сощуренного глаза. Я угрожающе выпустил когти и едва сдержался, чтобы не зашипеть. Жорик уже привычно спрятался у меня под брюхом.
Всадник нас не заметил, но взгляд его, нехороший, прямо скажем, взгляд, скользнул по вжавшейся в угол повозки Стеции.
-Эй, старик, а что у тебя в сундуке? - крикнул он Якобу.
-Я же говорю: куклы, костюмы. Берите все, но только, прошу, не трогайте нас...
- Жалкое тряпье... Братцы, тут похоже и брать-то нечего...
-Зря что ли гнались? Лошадей только мучили, - разочарованно протянул третий.
-Как зря? А вот этот цыпленочек?
С этими словами всадник, что шарил в повозке, вдруг рубанул тент со стороны Стеции. Закричали все: старик, Асмус, я и даже крысенок.
Ткань с треском разошлась и мы увидели испуганные глаза девчонки. Она была невредима. Всадник тут же схватил за ее волосы и вытащил из повозки на свет.
-И правда, хороший цыпленочек, - засмеялся третий. А птицелицый одобрительно усмехнулся.
Якоб упал на колени и взмолился:
-Прошу вас, не трогайте мою внучку. Возьмите все что у нас есть: инструменты, куклы, берите повозку с конем.. Но только прошу вас, не трогайте мою девочку.
- Посуди сам, старик, - сказал птицелицый, - мы потратили на вас время, утомили лошадей. Так что нам нужна хоть какая-то компенсация. Или у тебя все-таки есть деньги выкупить ее обратно?
-Увы!- вскричала старик, хватаясь за ногу всадника. - Ни гроша не осталось. Все отдал на постоялом дворе, будь он проклят!... Прошу возьмите меня, лошадь и повозку, но внучку не трогайте!
-На что ты нам сдался, старик, со своим барахлом и клячей!? - крикнул третий всадник.
-Ну что ж, нет так нет, - усмехнулся птицелицый и, кажется, потерял всякий интерес к старику.- Эй, Кувалда, давай быстрей хватай своего цыпленка, да погнали назад.
Я видел как старик с трясущимся от гнева лицом снова потянулся к ножу, и неизвестно чем бы все это кончилось.
Но тут к всадником подскакал еще один. Он круто осадил лошадь рядом с птицелицым и прокричал:
-Эй, хватит возиться с этими шутами. Там на дороге большой купеческий обоз. С охраной... Так что придется повозиться... Хозяину нужен каждый меч.
Лицо птицелицого передернулось словно в судороге.
-Ладно. Поехали. А девчонку пока оставь.
Кувалда недовольно сплюнул, но Стецию отпустил.
-Ты, цыпленочек, погуляй пока, а мы за тобой еще вернемся, - с сожалением процедил он и пришпорил своего коня.
За ним последовали остальные. Снова засвистели, загикали и умчались прочь.
Старик сел на землю, около колеса повозки и заплакал. Странно было видеть плачущим этого румяного весельчака. Стеция спрыгнула с повозки, подскочила к старику.
-Дедушка, не плачь, прошу тебя.
А у самой из глаз катились и катились слезы.