Куликов снова взглянул на поблекший снимок. Девушка в соломенной шляпке улыбалась ему, словно давнему знакомому. Ясный день, полный света и зелени парк, дом с колоннами, лодка на пруду – когда все это было? Как звали девушку? Как долго нет на свете этих людей, живы ли их внуки и правнуки, хранят ли их портреты в сафьяновом альбоме с тисненым узором? Или память о них развеял, разметал ветер времени?
Андрей подумал: что, если он и правда сможет выкупить гараж со всем оборудованием? На аренду уходит половина прибыли, без этих расходов можно расширить линейку услуг, открыть производство нестандартных запчастей. Можно взять еще одного механика, увеличить объем заказов. Да, счастье не в деньгах, но он-то знает, какое несчастье – нехватка денег. Уже представляя, как позвонит матери и расскажет о своих успехах, Андрей прикрыл глаза и снова увидел огненный шар солнца, с нижнего края надкушенный наползающей луной.
Глава 2
Автомобиль
Какой же славный сегодня день!
Мы с Верой гуляли в парке, у ней все детские шалости. Залезла высоко на дерево и читала облакам поэмы Guillaume Apollinaire[2]. Ей всё видятся в небе белые рыцари, которые скачут, чтобы ее спасти неизвестно от каких несчастий. А затем мы увидели папа́, который ехал через мостик на новом авто. Вера кинулась вниз, чуть не разбилась – и ну бежать к дому. Я за ней, неслись как оглашенные – что уж подумали о нас рыбаки на озере или гуляющие в лодках, бог весть. Конечно, прическа растрепалась, платье измялось, но мама́ уж было не до нашего вида. Автомобиль!
Голубчик папа́, как я люблю его!
Теперь у нас личное авто, прямо из Риги от господина Фрязиновского. Та же модель, которая в прошлом году победила на гонках в Монте-Карло. Вечером chauffeur[3] рассказывал прислуге, что «руссо-балт» впервые покорил вершину Везувия, куда раньше не добиралась ни одна машина. Разгоняется до шестидесяти километров! Говорят, Peugeot, который купил count Sumarokov-Elston[4], на хорошей дороге едет и семьдесят, но папа́ считает, что французские покупают только для шику, а русская техника самая надежная. Нам нужно развивать свою industry, это слова Государя, и я с ним совершенно согласна.
Чертенок Вера тотчас забралась на главное сиденье, крутила руль, дергала рычаги. Теперь ей хочется научиться ездить как вожатый (мне больше нравится шоффер, хотя это слово значит не управляющий машиной, а истопник).
Мама́ старалась делать вид, что не очень довольна, потому что папа́ делает много расходов и нельзя ездить с такой бешеной скоростью. На самом деле душенька была счастлива так же, как и мы все.
После мы катались вокруг дома и по парку. Обедали поздно и долго еще обсуждали покупку – решили завтра ехать к Зубцовым, удивить крестную.
В институте привыкаешь к дисциплине и скромной жизни, но здесь, на даче, так и хочется лениться, баловать себя. Стыдно об этом писать, но я так люблю комфортную обстановку – тонкий фарфор, цветы в хрустале, камеи и шелковые платья. Когда я думаю, что могла родиться в простой крестьянской семье и мне пришлось бы, как все крестьянки, доить корову, жать рожь на солнцепеке и замуж выходить в пятнадцать лет за бородатого мужика, мне смешно и страшно. Надо ценить это счастье, что мы богаты и знатны! Но у барышни свои заботы – лень, скука, и замуж хочется за военного, а сватаются всё смешные господа с брюшком и лысиной. Лучше уж совсем не выходить, я так и говорю папа́, но он все смеется.
Да, совсем забыла! Управляющий Василий Никанорыч снимал нас в машине на фотографический аппарат, и завтра будут портреты. Я жду, что выйду сущей растрепкой. Скорей бы увидеть!
Май 1914 года
Глава 3
Париж
Тесный переулок был заставлен автомобилями, таксист остановился на углу и показал рукой на вывеску отеля. Андрей расплатился, взял из багажника свой чемодан и направился вверх по улочке.
Половину тротуара оккупировали столики кафе. Андрей пробирался между ними, невольно поглядывая на жующих туристов, оживленно болтающих на разных наречиях. Шел не спеша, старался не подавать виду, что это его первая поездка за границу, что он успел заблудиться в аэропорту, понервничать при взлете и посадке.