— Следи за языком, Шоу, — отчеканил Эдди, но на меня все же взглянул: — Сколько тебе лет, деточка?
— Двадцать.
— Двадцать, — протянул букер, раскачиваясь на стуле. — Ну-ка встань.
Я поднялась, испытывая чудовищное смущение.
— Шрамы, родимые пятна? — спросил Эдди.
— С ней все в порядке, — ответил за меня Тайлер.
— А вот с тобой — нет, — хмыкнул букер. — И это осложняет дело.
— Я ни на что не претендую. Я хочу, чтобы ты взял ее, Эдвин. Черт, это все, о чем я прошу.
Я все еще стояла перед Эдди, но он больше не смотрел в мою сторону. Нахмурившись, он произнес:
— Она не дотягивает по росту. И… Тайлер, я не всемогущий. Ты хочешь, чтобы я поставил на кон свою репутацию?
— Эдди, твою мать… — зарычал Шоу.
— Единственное, чем я могу сейчас помочь, это поговорить с Клейном. Если он ей заинтересуется и сделает снимки, возможно… девочку кто-то и возьмет.
— Клейн? Этот… педик? Черт, ты серьезно? — взорвался Тайлер.
— Он делает отличные снимки, и ты это знаешь. Если ты продашь их хоть кому-то, то агентство само на тебя выйдет. В противном случае, твоя девочка — очередной ноль. И, Бога ради, больше не оставляй на ней отметин.
— Я сейчас на тебе оставлю парочку, — бросил Тайлер и поднялся.
А я зачем-то сказала:
— Он меня не трогал.
Тайлер молча схватил меня за локоть и потащил к двери. Мы вышли на улицу, оказавшись в шумном Брайвере. С интересом я наблюдала, как по тротуару, залитому солнечным светом катит велосипедист, а по дороге несется красный автобус. Мимо торопились прохожие. Вот она — активная городская жизнь. В отличие от Эмейя, где все были расслабленными и немного сонными, Брайвер напоминал огромный улей.
— Чертов ублюдок! — глухо выругался Тайлер, закуривая.
Поднеся зажигалку к лицу, он пытался прикурить от трепещущего на ветру огонька.
— Мне пора на работу, — отозвалась я, вытаскивая из рюкзака бейсболку и надевая козырьком назад. — Бывай, старик. Увидимся вечером.
Шоу был ошарашен настолько, что сигарета выпала у него изо рта. Он резко схватил меня за плечо.
— Какая к черту работа? — спросил он. — Теперь ты работаешь со мной, Кесс. Ты еще не поняла, что все это серьезно?
— Да я понимаю. Но я обещала Кларку.
— Кларку? Забудь про этого недоноска, Кесс…
— Он вовсе не такой… Он, на самом деле, хороший парень. Да что с тобой? Когда тебя успела покусать бешеная собака?
— Это у тебя такой юмор, Кессиди Белис? — его раздражение очень скоро перетекло в плохо сдерживаемую злость. — Ты еще не поняла, с кем связалась?
— Да я знаю, просто…
— Ни хрена ты не знаешь, девочка. Или ты думала, что быть моделью, это делать забывные фото для журналов? Ты хоть соображаешь, что значит работать? По-настоящему? По-взрослому? Это не ванильно-сладкие грезы, это жизнь! И это хреновая, трудная жизнь, Белис!
Я шагнула ему навстречу так резко, что он вскинул брови. Приложила ладонь к его лбу.
— Проверяю, нет ли у тебя жара, — ответила, поймав его обескураженный взгляд. — Просто никак не пойму, ты несешь все это на полном серьезе или у тебя бред? Кто из нас слетел с катушек, старик? Я или ты?
Мое прикосновение сделало что-то невероятное: его взгляд стал еще острее, губы сжались в тонкую линию. Мне показалось, он меня сейчас прикончит.
— Для тебя все это… — начал он тихо, но очень грозно, — ты просто весело проводишь время, крошка?
— Нет. Мне просто нужно на работу и все. Я же не говорила, что уволюсь из “Мей-шира”. Там готовят отличный кофе. Хочешь кофе, Тайлер?
— Пошла ты со своим кофе, Кесс, — бросил он резко.
— Ну и ладно, — пожала я плечами, — чего ты завелся? Все будет хорошо. Ты же помнишь, что для того, чтобы подойти к кульминации должны быть трудности, сопротивление общества, непонимание и прочая ерунда? Не опускай рук, и твои дела пойдут в гору.
Пожалуй, все, что я говорила, выводило его из себя.
— Кесс… — прорычал он.
— Не сдавайся, Тайлер. Это не так трудно, как кажется.
Он коротко взглянул на часы, приказал мне:
— Полезай в машину, девочка. Сейчас.
— Зачем?
— Зачем? — по его губам скользнула злая усмешка. — Развею твои иллюзии.
Он хотел верить, что с появлением Кессиди Белис его жизнь поменяется в лучшую сторону. Но эта девочка хуже наркотика. Она изводит его… или сводит с ума?
— Я больше не хочу видеть эту бейсболку, — прорычал он, когда они сели в машину.
Сорвав с ее белокурой головки это убожество, Тайлер выбросил бейсболку в окно.
— Даже не рыпайся, Белис! — сказал он. — Знаешь, что значит твоя подпись в контракте? Ты продала душу дьяволу. И ты будешь делать то, что я говорю, пока мы оба не вылезем из этого дерьма. Ясно?