Тайлер мгновение покусывал губу, пытаясь успокоиться, но затем схватил меня за локоть, увел в сторону.
— Твою мать, ты смеешься надо мной? Кесс, мы договорились. Я не хочу облажаться из-за тебя.
— Я… — и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха: — У меня… я без белья.
Тайлер молчал всего пару минут, но я успела покрыться красными пятнами.
— Прости, что? — не понял он.
— Без трусов.
— На тебе нет трусов? Ты фетишистка, Кесс?
— Я не люблю носить трусы… Боже, я об этом никому не рассказывала. Только не пялься туда, Тайлер!
Он серьезно смотрел мне в глаза, отчего мне было только хуже.
— Просто охренеть, Кесс, — наконец, он рассмеялся. — Ты чокнутая, Кесс! Твою мать, я никому не скажу, правда! — и он смеялся уже громко, привлекая внимание Гвинет.
— Замолчи! Хватит! — зашипела я, приходя в отчаяние от того, что он сейчас всем обо мне разболтает. — Если ты не перестанешь, я уйду!
— Ладно, Кесс, — и он приподнял мой подбородок. — Возьми простынь и иди в туалет, если ты такая скромница. Поверь, здесь никого не удивит вид твоей голой задницы.
Шумно выдувая воздух, я прошла мимо Тайлера, взяла простынь у Гвинет и вышла из гримерки.
Я понятия не имела, как устроен шоу-бизнес, кто такие модели и как ими становятся. Я не знала, что им плевать на приличия и скромность, они могли позировать перед камерой нагими и чувствовать себя превосходно. У меня от одних лишь мыслей оказаться под прицелом фотокамеры в непристойном виде, начиналась тахикардия.
Я робко стояла напротив Кэт, пока она командовала кому-то выставить свет “так и этак”. Босая и абсолютно голая под простынею, я чувствовала себя на грани обморока.
— Расслабься, Кесс, — Тайлер стоял, привалившись спиной к стене, и курил. — Всего пара снимков.
Меня трясло от внутреннего холода.
Когда Кэт сделала несколько фото, она позвала Тайлера, и они снова спорили. Затем он подошел ко мне, и пока сигарета тлела в его пальцах, он пытался объяснить мне очевидное:
— Перестань зажиматься, Кесс. Здесь нет ничего страшного. У тебя именно та внешность, которая нам нужна, но ты слишком напугана. Постарайся подумать о чем-то… приятном. Подумай о сексе, девочка. Ты же не стесняешься, когда занимаешься сексом?
Он делал только хуже.
— Ты же занималась сексом, Кесс? — видя мою растерянность, добавил: — О, черт… тогда, что ты любишь делать?
— Я люблю смотреть мультики.
— Мультики?
— Да…
— А еще? Кроме… твоих мультиков?
— Не знаю, я… читаю… Ах, да. Я люблю считать. Вот попробуй, попроси меня… эм… перемножить какое-то число…
Тайлер смотрел на меня так, будто я предлагала ему прыгнуть с крыши.
— Крошка, я… — мягко сказал он, взглянул вниз на простыню, которую я комкала на груди, — даже не знаю, чем тебе помочь. Ну, умножь двести пятнадцать на шестдесят три.
— Тринадцать тысяч пятьсот сорок пять!
Он удивленно присвистнул.
— Как ты это сделала? Это правильный ответ, Кесс?
Его удивление было таким искренним, что я просияла. Этим трюком я обычно привожу всех в восторг, но после меня начинают сторониться. Отец говорит, это оттого, что окружающие не очень любят тех, кто умнее их.
— Подумай о цифрах, Кесс, — сказал Тайлер. — Посчитай, сколько шагов я сделаю, сколько раз щелкнет затвор камеры, сколько раз кто-нибудь мелькнет в дверном проеме… Сложи это количество, умножь на тридцать пять и подели на восемь.
— Хорошо, — кивнула я.
Это было проще, чем выполнять то, что велит Кэт.
В конце съемки Тайлер подошел ко мне со словами:
— Ну все, Кесс. Переодевайся.
Когда я вышла в холл, мужчина безмолвно протянул мне бутылку с водой, и я с благодарностью к ней приникла.
— Пошли, отвезу тебя домой.
— Мне нужно быть на работе. И, кстати, четыре тысячи триста девяносто шесть целых восемьсот семьдесят пять сотых…
Тайлер посмотрел на меня мрачно.
— Как у тебя голова от этого не взрывается, Кесс, — лишь бросил он. — Давай живо в машину.
И я уныло пошла следом за Тайлером, чувствуя, что подвела его.
Глава 5
Кесс Белис была из тех девушек, что врезаются в память.
Тайлер проводил время в обществе двух доступных крошек, которые извивались на его коленях, а думал о том, как Кесс приблизила губы к его щеке, прошептала: “Я без белья”.
Само очарование.
— Ты где витаешь, Тай? — попытался перекричать музыку его приятель Грен.
И Шоу, наконец, очнулся.
— У тебя когда-нибудь было такое, что какая-нибудь девушка тебя очень раздражает, но ты до смерти хочешь ее трахнуть?