— Отец? — Сначала он не услышал мелодичный пронзительный крик, потому что ему нужна была каждая капля мужества, и он знал, что даже взгляд на нее ослабит его решимость. — Пожалуйста, отец. — Он наконец повернулся. Гильда стояла рядом с матерью: наполовину ребенок, наполовину женщина, с влажными, как у лани, глазами под неопрятной челкой цвета воронова крыла. На мгновение их объединенная красота отбросила мрачную тень, окутавшую его разум. Но только на мгновение. При мысли о том, что может случиться с ними в следующие несколько часов, у него ком застрял в горле, и он едва узнавал собственный голос.
— Я сказал тебе идти в храм, — сказал он жене, которая по причинам, понятным только женщине, надела в этот день свое лучшее серое платье. — Там ты будешь в безопасности. — Он видел, что она ему не верит, но что он мог ей сказать? Другой мужчина дал бы ей кинжал и приказал использовать его. Но он был не тем человеком. Он сказал резче, чем собирался, и Гильда взглянула на него с упреком, когда они ушли, взявшись за руки. Когда он снова повернулся к крепостным валам и римским приготовлениям внизу, его зрение было странно затуманено.
***
Валерий посмотрел на крепость на холме с плоской вершиной. Он много раз видел местную оппиду, но эта была самой большой и искусно построенной. Он внимательно изучил ее, впечатленный техникой. Подходы были хитроумно спроектированы, чтобы заставить нападающих атаковать стены с частоколом под углом, чтобы они были более уязвимы для пращей и копий защитников. Теперь он мог видеть этих защитников, безмолвную линию голов, вырисовывающуюся на фоне неба над первым из трех крепостных валов, занимавших территорию размером с два легионерских лагеря.
Легат позвал своего главного инженера, которого вызвали из Глевума, когда осада стала неизбежной. — Это может выглядеть грозно, — прорычал Ливий. — Но это место не Алезия, и у меня нет терпения Цезаря. Когда будет готово тяжелое вооружение?
Мужчина закусил губу, но Ливий знал его достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что ответ у него под рукой. — Один час для онагров и баллист, может быть, еще два для больших катапульт. У нас были небольшие проблемы на последнем переходе через реку…
У вас есть два часа, чтобы все установить на места, — он также достаточно хорошо знал инженера, чтобы быть уверенным, что тот предусмотрел запас хода, чтобы уложиться в сроки, установленные его командиром, — два онагра, две баллисты и одну катапульту между каждой парой сторожевых башен.
Позже тяжелый рубящий звук, мгновенно узнаваемый как выстрел из баллисты, вывел его из палатки. Он посмотрел на солнце, и особо чувствительный наблюдатель мог бы заметить тень улыбки на суровом лице. На два часа меньше, может быть, десять минут. Хорошо.
— Выстрел, господин, недолет на дюжину ярдов, — объявил инженер. — Пустая трата стрелы, но на этот раз мы поступим лучше. Больше натяжение на веревке!
Валерий поспешил присоединиться к ним и увидел, как командир орудия дернул лебедку, и два передних рычага баллисты заметно отклонились назад, когда храповик с шумом повернулся. На самом деле это был большой лук, из которого стреляли массивные пятифутовые стрелы с тяжелыми железными наконечниками игольчатой формы. Большой механический лук заключен в деревянную раму и установлен на тележке для удобства транспортировки. Они называли стрелы «раскалывающими щиты», и он видел, какие разрушения они могли причинить вражескому строю. Они будут столь же смертоносны, когда упадут среди британских воинов и бредущей толпы беженцев, ищущих мнимую безопасность у крепостных стен. Эти стены теперь были окружены двадцатью баллистами и таким же количеством онагров, маленьких камнеметных катапульт. Опыт подсказывал ему, что онаграм будет сложно метнуть свои десятифунтовые снаряды через стены внутреннего вала, но они усугубят хаос и панику. С катапультами таких проблем не возникнет. Длинная пятнадцатифутовая рука могла перебросить валун размером в пять раз больше человеческой головы с одной стороны этого холма на другую.
— Оружие заряжено и готово, господин.
Инженер подбежал к задней части баллисты и посмотрел вдоль пусковой рампы в сторону крепости. — Еще одно возвышение.
Командир баллисты поднял центральную балку орудия на ступеньку выше и отступил назад, пока инженер снова проверял прицел, расчеты один за другим пробегали на его нахмуренном лбу. В конце концов он снова повернулся к Ливию. — Окажите честь, господин.
Легат кивнул. — Баллиста… огонь!