На самом деле нас всё-таки атаковала лояльная государству армия, однако увидев Фиро во главе мятежников враги почему-то расхотели сражаться.
— Господин-сама, похоже, враги убегают.
— И правда.
Я сначала не очень поверил в байки о суевериях Кутенро, но похоже, ими действительно можно воспользоваться. От одного только облика Фиро врагам кажется, словно они попирают святыню.
— Вернём священную птицу, захваченную злым духом чужой страны!
— О? Кажется, нашлись смельчаки.
— Вижу, господин-сама!
— Нападаем! — воскликнула Рафталия.
В общем, некоторые враги всё равно добегали, но они помимо покушения на Рафталию распыляли силы и на поимку Фиро.
Рафталия тем временем уже неплохо научилась справляться с эффектами Камня Воли Сакуры. К тому же когда нам попадались враги, зачарованные Астрал Энчантом, Рафталия немедленно применяла Омнигранный Клинок Судьбы, что немедленно приносило победу.
Просто диву даёшься, каким слабакам достаются благословения.
Силы мятежников растут на глазах. Скорее всего, это связано с тем, что население полностью поддерживает появление новой повелительницы. Ну и с тем, что действующая низко пала в глазах простых людей, когда выпустила на волю ближайшего запечатанного монстра.
Вскоре нам пришлось сразиться с ещё несколькими распечатанным тварями. После победы над каждым оставалось новое оружие. Но, разумеется, проклятое. У нас уже есть меч, когти, копьё и топор. Сколько всего таких монстров? Впрочем, в последнее время мы научились перехватывать диверсантов, которые пытаются распечатать новых.
У сторонников повелительницы полный разлад в рядах. Такое чувство, что они даже не пытаются.
Ладно, я остановился на том, что враги пытались поймать Фиро…
— Господин-сама, почему они бегают только за мной?
— А, тут такое дело. Повелительница, с которой мы воюем, очень ценит Филориалов, а светосакура — символ величия страны.
— М-м?
Как я и думал, Фиро ничего не поняла. Попробую разжевать.
— В общем, Фиро, твоя внешность и особенно твоя раскраска символизируют богатство, власть и божественное покровительство страны. Верующим противникам очень тяжело сражаться с тобой.
Я бы сравнил её с семейными животными времён Эдо. Они у меня ассоциируются в основном с собаками, но суть похожая.
Таким образом, чем вернее противник государству, тем сложнее ему как-либо ранить Фиро.
— Хм-м? Они хотят поймать меня? Не хочу сидеть в клетке!
О, наконец-то до неё доходит. У неё до сих пор моральная травма от того, как она сидела в клетке на потеху публике в мире Кидзуны.
— Да ты не волнуйся. Если они поймают тебя, то не посадят в клетку. Наоборот, будешь жить в невообразимой роскоши.
— Правда?
— Да, но ты всё равно будешь у них в плену, так что никогда не увидишь Мелти.
— Не-ет!
— В общем, Фиро, пока что не превращайся в человека и будь всегда Филориалом. Твоя внешность действует на наших противников не хуже одежды храмовой жрицы.
— Что вы пытаетесь сказать? — вмешалась Рафталия.
Как бы там ни было, я просто обязан использовать вражескую слабость. Их повелительница сама себе копает могилу. Как мне рассказали, её указ о жалости к живому появился как раз из-за любви к Филориалам. В той Японии, откуда я, из-за него считали святыми собак, но у местных правителей свои кумиры.
Ещё некоторое время мы успешно наступали и вдруг…
— Наконец-то я ~~~~!
— А, с возвращением, — поприветствовала Рафталия нашедшую нас Сэйн.
С Сэйн мы познакомились в Зельтбуле, стране торговцев и наёмников. Она обладательница Кланового Оружия из какого-то другого мира.
Её родной мир погиб, а сама она сбежала через разлом волны бедствия и с тех пор странствует по разным мирам.
Когда мы покидали Шильтвельт, я поручил ей и Виндии внимательно изучить его, поскольку Сэйн говорила, что чует след своих врагов. Также я просил её при случае присмотреть за деревней.
Сэйн обещала при необходимости прибежать на помощь, но до сих пор не появлялась. Видимо, ей помешал барьер вокруг Кутенро.
Мне стало немного неловко перед ней. Вдруг Сэйн кинулась на меня и обняла.
— Ч-что вы делаете? — воскликнула Рафталия.
— Хороший вопрос! — поддержала её Атла. — На что ты надеешься, обнимая Наофуми-саму?!
По непонятной причине Сэйн очень привязалась ко мне.
Правда, гибель родного мира повредила её Оружие, поэтому у неё помехи в речи. Из-за этого она постоянно ходит с плюшевой игрушкой-фамилиаром, в который зашила отобранный у врагов модуль перевода. У этой игрушки есть некое подобие личности, и она не только переводит, но и свободно разговаривает.