— Это они постоянно сражаются со включенными барьерами, так что это мы с радостью их отключим. Правда, им уже сейчас благословения не особенно помогают, поскольку Рафталия научилась их отключать.
В принципе, мы уже можем сражаться с позиции силы, главное — следить за вражеским оружием, очень эффективным против Героев. С непривычки было неприятно, но теперь стало гораздо легче.
— Но я что-то не понимаю… — продолжил я. — Зачем они решили бросить такую важную базу и засесть в восточной столице?
— На самом деле восточная столица тоже стратегически важное место. В прошлом повелительницы уже пользовались ей во время битв за наследство, поэтому не стоит переоценивать их потери…
Хм-м… что-то мне всё это напоминает историю Японии. Старая столица — это Киото, новая — Токио. Ну, не совсем, конечно, но суть похожая. Эти параллели я провожу далеко не в первый раз, хотя карты у стран совсем разные.
— Во многом наши ошеломительные успехи объясняются тем, что до сих пор мы сражались вдали от дома повелительницы. Настоящая война начнётся после захвата старой столицы.
— Возможно, но это ничего не меняет, — напомнил я. — Мы продолжим наступление.
— Есть… — поддакнула Рафталия с немного виноватым видом.
Видимо, она винит себя за то, что развязала такую масштабную войну.
Эх, ты. Да, это мы вторглись в страну, но из-за того, что они напали на тебя и пообещали нападать и дальше.
— Никаких переговоров о перемирии они вести не собираются, да?
— Да. По всей видимости, вражеская верхушка ни во что нас не ставит.
— Они потеряли связь с реальностью?
— Вероятно, они просто презирают госпожу Рафталию, ведь в ней меньше крови повелительницы. Вероятно, это тоже козни злодейки Макины, советницы повелительницы.
— Да, вы уже говорили об этой злодейке. Я так понимаю, она довольно глупая.
Командиры мятежа закивали в ответ, а люди из Шильтвельта почему-то посмотрели с сочувствием.
— Макина прибыла сюда как миссионер из Шильтвельта. Позапрошлый правитель, дед госпожи Рафталии, взял её в любовницы, и она начала давать ему политические советы. В конце концов она фактически захватила власть.
— Несмотря на своё происхождение, она не питает никакой любви к Шильтвельту и обложила торговлю с этой страной огромными пошлинами.
М-да… неприятная женщина. Понятно, почему Шильтвельт её тоже не одобряет.
— Поговаривают, что она стояла за убийством родственников повелительницы, но доказательств нет… факт в том, что она единственная уцелела и стала нянькой нынешней повелительницы…
— Также говорят, что именно её решением столицу перенесли на восток. Якобы ей не нравился воздух в старой столице.
— Да, кстати, нынешняя повелительница это её дочка или внучка?
— Нет, дети Макины тоже были отравлены… поэтому многие считают, что она не причастна…
— Извините, конечно, но ей надо было вырезать семью до конца, чтобы такого не случилось.
— Наофуми-сама! — Рафталия стрельнула в меня взглядом.
Видимо, Макине не хотелось, чтобы страна открыла границы после смерти всех правителей? Да и вряд ли бы ей удалось спокойно править — она бы не смогла спать от кошмаров, в которых семья Рафталии возвращается и требует права на престол.
Ну да ладно, не буду пытаться вникнуть в разум придурков.
— О да, она меня никогда не переносила. Я её хорошо помню, она и раньше тайно управляла страной, — вставила Садина. Видимо, они знакомы.
— Ещё один вопрос связан с нынешней жрицей Аквадракона.
А, ну да, Садина ведь теперь «бывшая».
— Жрицу Аквадракона благословила повелительница, её тоже называют кровожадной жрицей. Рано или поздно она обязательно нападёт на нас.
— О-о? — протянула бывшая жрица Аквадракона.
— Что скажешь, Садина? Кстати, как на неё повлияло то, что Аквадракон принял нашу сторону?
— Разумеется, она в ярости и считает, что её предал собственный бог.
То есть, думает, что к ней самой это не относится.
— Тем не менее, — продолжила Садина, — она очень хорошая жрица, раз заслужила благословение повелительницы. У меня его не было.
О как… Садину ни разу не благословляли? Правда, с учётом поведения нынешней повелительницы, завидовать тут нечему.
— Мы что-нибудь знаем об этой жрице?
— Да, конечно. По слухам, нынешняя жрица Аквадракона — младшая сестра бывшей.
— О-о? — Садина недоумённо наклонила голову. — Впервые слышу. Значит, эти люди сделали мне сестрёнку?
«Эти люди»… Видимо, у неё с родителями не самые близкие отношения.