— Э?
— Полулюди отличаются от обычных людей. Причина, по которой нас считают похожими на монстров, кроется как раз в этом, — смущённо продолжала девушка, назвавшаяся Рафталией. — В душе я… я всё ещё ребёнок, но моё тело уже не отличить от тела взрослого.
А затем Рафталия утопила моё лицо в своей… надо сказать, роскошной груди, и заявила:
— Прошу вас, поверьте мне. Я уверена, что Наофуми-сама не совершал ничего плохого. Вы великий Герой Щита, который спас мою жизнь, отдавал мне лекарства, научил меня, как выживать и как сражаться. Я ваш меч, и я последую за вами, какие трудности бы нас не подстерегали.
Я… всегда хотел, чтобы кто-нибудь сказал мне такие слова.
Рафталия всё продолжала говорить, даже после того, как поклялась сражаться плечом к плечу со мной.
— Прошу, если вы не можете мне поверить, то сделайте меня хоть рабыней, хоть кем. Я буду идти за вами, чего бы мне это ни стоило.
— К… у… у-у…
Первые добрые слова, которые я услышал в этом мире, заставили меня разрыдаться.
Я пытался подавить их, убедить себя, что плакать нельзя, но слёзы лились сами собой.
— Уу-у… у-у-у-у-у-у-у-у-у…
Я разрыдался прямо в объятиях Рафталии.
— Ваша дуэль… Мотоясу, ты дисквалифицирован.
— Ааа?!
Это заявление принадлежало Рену, внезапно появившемуся из толпы вместе с Ицуки.
— Сверху всё отлично видно, твоя спутница атаковала Наофуми магией ветра.
— Но ведь… все остальные говорят, что не видели.
— Король заставил их молчать. Неужели ты не видишь этого сам?
— …Это правда?
Мотоясу посмотрел на толпу, но все тут же отвели глаза.
— Но он натравливал на меня монстров.
— Он не может атаковать. Пойми это уже, наконец. Это твоя вина, что вызвал на бой человека, не способного атаковать.
Рен запоздало начал критиковать Мотоясу в лоб.
— Но… Он, он нацепил их на моё лицо и промежность!
— Ты потребовал битвы, в которой у него не было шансов на победу, поэтому он просто решил напоследок насолить тебе. В этом его можно понять и простить.
Выслушав Ицуки, Мотоясу с недовольным видом сдался.
— Эта ваша дуэль была твоей ошибкой, так что оставь его уже.
— Тц… я всё равно недоволен. Подозреваю, он просто промыл Рафталии-тян мозги.
— Чувак, посмотри на них. Как у тебя язык поворачивается такое говорить?
— Вот именно.
На этой неловкой ноте Герои разошлись, а толпа вернулась в замок.
— Ха! Какая скука.
— Да… конец вышел разочаровывающим.
Недовольные результатами поединка, две особы королевских кровей покинули двор. Теперь здесь остались только мы с Рафталией.
— Наверняка вам было тяжело. Я совершенно ничего не знала. Пожалуйста, впредь делите эту тяжесть со мной.
От её нежного голоса… сознание уплыло куда-то далеко.
Я проспал в объятиях Рафталии около часа.
И я в замешательстве. Не понимаю, когда Рафталия успела так вымахать?
Как же я раньше не замечал?…Слишком замкнулся, наверное.
У меня просто не было времени замечать рост Рафталии. Я всегда измерял и оценивал её только через окно Статуса.
Эпилог
Банкет давно закончился, и мы наконец смогли по-настоящему отдохнуть в выделенной нам комнате для слуг, которой так давно не пользовались, что всё в ней успело покрыться пылью.
Она не шла ни в какое сравнение с теми хоромами, в которых я ночевал в первый день. Похоже, этот подонок король готов пойти на всё, чтобы доставить мне как можно больше неудобств.
Вообще, пора бы уже ему официально выдать звание подонка.
Ну а Майн за своё сучье поведение окончательно получает от меня почетный диплом суки!
А Мотоясу как называть, бабником? Хотя, нет… он и званием шута обойдётся.
Возможно, его просто используют… так что пока подожду.
Рафталия, обеспокоенная тем, что я так толком и не поел, отправилась за едой.
— Я выпросила немного еды на кухне — это остатки, которые всё равно надо было выбрасывать.
— Ага, спасибо.
Рафталия попробовала сэндвич, сделанный из всего, что она притащила.
— У-у… не очень-то вкусно получилось.
«Мне-то что, я всё равно вкуса не ощущаю», — подумал я, набивая рот.
— А, а-а?!
Я ожидал, что это будет что-нибудь пресное и безвкусное, но сэндвич напомнил мне о вкусе, что я ощутил в первый свой день в этом мире.
Может, мне просто показалось? Еще один укус.
— Что-то случилось?
— Понимаешь… я чувствую вкус.