В Москве кроме почестей и наград меня ждала кляуза Дмитрия Шуйского царю на мое самоуправство, умысел занять престол, в других надуманных грехах. Он не скрывал злобы ко мне, по-видимому, мучившийся завистью к моей воинской славе, царю пришлось даже одернуть своего брата. Завистник не унялся от своих козней, распространял злые слухи обо мне. Я избегал встреч с ним, но на пиру по случаю крестин сына князя Ивана Михайловича Воротынского, столкнулся с супругой своего недруга. Князь попросил меня стать крестным отцом младенца, крестной же матерью оказалась Екатерина Шуйская, дочь небезызвестного опричника Малюты Скуратова. Я принял чашу с вином из ее рук, выпил, вскоре мне стало плохо, едва успел добраться к дому. Начались сильные боли в животе, пошла кровь из носа, в глазах помутнело и я потерял сознание.
PS. Факт отравления Михаила Скопина-Шуйского подтвержден исследователями. В останках воеводы они обнаружили комбинированный яд, содержащий соли ртути и мышьяка: солей ртути оказалось в 10 раз больше признанного естественным фоном, превышали допустимую норму и соединения мышьяка. Это случилось в апреле 1610 года от Р.Х. или по принятому тогда на Руси летоисчислению - 7119 года от Сотворения Мира. После нескольких суток страдания 23 апреля, в день памяти великомученика Георгия, Михаил Скопин отошел к Богу.
Песни о Скопине-Шуйском пелись по всей России - от Терека до Онеги...
А и тут боярам за беду стало,
В тот час оне дело сделали:
Поддернули зелья лютова,
Подсыпали в стокан, в меды сладкия...
"А и ты съела меня, кума крестовая,
Молютина дочи Скурлатова!
А зазнаючи мне со зельем стокан подала,
Съела ты мене, змея подколодная!"
Глава 1
Медленно, тягуче, выхожу из забытья, приходит мысль, что же мне привиделось - сон или воспоминания молодого воеводы, наведенные в мое подсознание? Если сон, навеянный под впечатлением прочитанной книги, то как могли взяться детали - события, действующие лица, одежда, обстановка, которые в повести не описаны, а я их видел отчетливо, как будто сам все это пережил. В такой неопределенности возвращаюсь из полудремы в реальный мир. Открываю глаза, ошеломленно оглядываюсь вокруг, увиденное не проясняет, а еще более запутывает меня. Ощущение, что сон продолжается, то же помещение, мебель, убранство, как в последней виденной сцене из жизни Михаила Скопина-Шуйского.
Закрываю глаза, отрешаюсь от суматошных мыслей, проверяю свою память и рассудок (грешным делом подумал, а все ли с ним в порядке?). Четко представляю, я Иванов Сергей Владимирович, сорока четырех лет, женат, двое сыновей, главный инженер проекта (ГИП, как нас называют) НИИ транспорта и коммуникаций. Вчера провел день на даче, прочитал занимательную книгу о герое Смутного времени, затем заснул в своей постели, а не в увиденной большой палате на обширном ложе, устланном мехами. Нужна дополнительная информация, а не заниматься гаданием своего состояния. Вновь открываю глаза, внимательно рассматриваю интерьер, нет сомнения в древности окружающей обстановки, я не у себя на даче.
Разглядываю свое тело (или не свое?), оно совершенно незнакомо мне. Поднимаю ближе к глазам руку - мощную, увитую взбухшими венами, отнюдь не похожую на мою прежнюю тонкую и хрупкую кабинетного работника, никогда не увлекавшимся спортом. Да и все новое тело дышит мощью и молодостью, правда, сейчас изнеможенное, как после долгой болезни. Слабость чувствуется при каждом моем движении, не могу удержать руку, она падает. Без сил закрываю глаза, вновь ухожу в забытье.
Сквозь сон чувствую прикосновение чьей-то горячей руки. Открываю глаза, вижу миловидное лицо молодой женщины, из воспоминаний Михаила узнаю его жену. Она обеспокоенно смотрит на меня, глаза заплаканные. Пытаюсь как-то успокоить ее, через силу приветливо улыбаюсь ей.
Она неверяще распахивает глаза, а потом радостно вопрошает: Мишенька, ты очнулся! Как чувствуешь, соколик мой?
По-видимому, она принимает меня за своего мужа или я - это он? Так, мне надо разобраться, кто я, но позже, пока же отвечаю, слова сами произносятся, почти на автомате: Хорошо, ладушка, только еще слаб. Отдохну немного и будет лучше.
Девушка засуетилась вокруг меня, поправила подушку, меховое одеяло, дала попить какого-то отвара, а потом высказала: Мишенька, ты поспи еще, а я пойду, маменьку обрадую.
После прижалась к моей груди и выпорхнула из комнаты.
Судя по реакции Сашеньки, это имя подсказывает моя (?) память, я сейчас в теле Михаила Скопина-Шуйского, чья жизнь прошла в моем сне-забытье. Но тут же возникает вопрос, он же умер, отравленный своими недругами, а тело, в котором я обитаю, отнюдь не мертвое, непроизвольно проверяю, двигаю руками-ногами. Как же можно объяснить перенос моего сознания (это уже я понял) в тело Михаила, пусть и слабое после недуга, но вполне живое? Возможно, что неведомая сущность перенесшая меня, озаботилась также и об организме моего реципиента, очистив его от яда, для каких-то своих целей. Возможен вариант, что я попал в какую-то другую реальность или параллельный мир, где Михаил все-же выжил, но душа его решила освободить место мне. Но, в любом случае, надо жить дальше, пусть и в чужом теле.