– Нравится?
– В основном. На политику мне наплевать, а вот взрывы я люблю.
– Читал что-нибудь о древнегреческих морских сражениях на лодках-триерах?
– Не-а. Скучно!
Шива вздохнул. Кроме них двоих, в команде никто не читал книг, а хотелось найти общие интересы.
Даже Кинжал перестал смотреть в одну точку и увлекся какой-то видеоигрой-стрелялкой. Его обдуманная и точная стрельба была совсем не похожа на пальбу Хорька. Но крики виртуальных противников были столь же отвратительны, и Кинжал время от времени морщился. Его жилистое тело изредка напрягалось, он мысленно то ли бежал, то ли полз. Это почти не поддавалось определению, – Кинжал прекрасно себя контролировал.
Время остановилось, любое расписание потеряло всякий смысл. Нужно было суметь сконцентрироваться в любой момент. Разведчики ели из тюбиков и изредка дремали. Приспособления, заменяющие туалет, были вмонтированы в их костюмы, но работать могли только в шлюпке.
– Шива, – сказал Благовест, – давай еще раз пройдемся по сценарию и затем все вместе посмотрим на карты.
Шива был рад заняться чем-нибудь еще, кроме ожидания, и включил тактический экран.
Тирдал же просто ждал много часов подряд.
К тому времени как десантники изучили карты, составленные спутником слежения, и все, кроме Тирдала, выразили недовольство их качеством, корабль сделал один виток вокруг планеты, и ничто не мешало начать снижаться. Пусковое устройство было установлено перпендикулярно линии движения корабля. Пилот дал на экран изображение траектории движения, где на месте начала спуска фигурировал традиционный красный крестик. Местоположение корабля было показано синей точкой на орбите, а в углу работал таймер обратного отсчета. Барокамеры снова закрылись, и все напряглись. Или почти все.
Когда корабль достиг точки сброса, десантники задержали дыхание и напрягли мускулы. На данном этапе спуска в этом не было нужды, но такова человеческая психология: даже изменение направления встречается настороженно. Зачем волноваться, думал Тирдал, если от них все равно ничего не зависит. Любая ошибка в расчетах приведет к неминуемой гибели, и менять что-либо поздно.
Таймер дошел до нуля, синяя точка совместилась с крестиком, и – у-ух! – потоком сжатого водорода шлюпка была перенаправлена на посадочную траекторию. На пару секунд гравитация подскочила до 10 g, потом стала прежней. Чтобы шлюпка осуществила посадку в точно указанном месте, необходим был вход в атмосферу под определенным углом. Если расчеты верны, то до достижения плотных слоев оставалось еще около часа микрогравитации. Разведчики с удвоенным усердием углубились в свои занятия. Никто никогда не признался бы, что испытывает страх, однако боялись все. Вскоре шлюпка с шипением вошла в плотные слои атмосферы. В целях маскировки запрещались любые маневры, связанные с использованием двигателя, и новичку было бы трудно не наложить в штаны от такой посадки. Шлюпка постоянно сотрясалась, защитные силовые поля с шипением рассекали воздух. Если снаружи аппарат был похож на метеор, то изнутри – на самолет-истребитель с полоумным пилотом за штурвалом. Даже опытных командос посадка выводила из себя. Все вокруг качалось, вращалось, тряслось. Скорость то увеличивалась, то убывала. А температура неизменно росла – нечем было охладить нагревающийся корпус. Каждая новая воздушная яма вызывала тряску и стук зубов. Затылки ударялись о шлемы, колени были отбиты рюкзаками и оружием. Разведчики молчали, только охая от болезненных ударов. Изредка кто-нибудь чертыхался. Почти все закрыли глаза, но не от страха, а чтобы меньше кружилась голова. Вот они, острые ощущения, за которые гражданские экстрим-джанки платят большие деньги. А командос все равно – что есть экстрим, что нет. Желательно обойтись без него.
Но по сравнению с посадкой на грунт это были еще цветочки.
Когда они опустились ниже облаков, силовые поля были преобразованы из крыльев в тормоза, чтобы аппарат столкнулся с поверхностью на «приемлемой» скорости. Не будь тормозов и силовых амортизаторов, команду просто размазало бы от удара по стенкам. Толчок и без того был достаточно сильным, чтобы обыкновенный человек надолго потерял сознание.
А пока шлюпка, бешено вращаясь, летела со скоростью около пяти тысяч метров в секунду, и люди внутри чувствовали себя, мягко говоря, неважно. Аппарат, пролетая над океаном, внезапно вонзился в бушующие волны, подняв мириады брызг. Это больше походило на случайное падение, чем на мягкую посадку. У шлюпки появились небольшие плавники и гребной винт. Теперь разведчики очень медленно, не привлекая к себе внимания, станут двигаться под водой. Процесс был полуавтоматический – Благовест задавал маршрут, а компьютер вел шлюпку. Так удобнее: не нужен пилот, занимающий лишнее место. К тому же большинство процедур были или слишком сложны для человека – посадка, торможение, или слишком просты.