Когда отряд на несколько сотен метров углубился в лес, одного из роботов атаковало большое хищное насекомое, похожее на богомола. Схватив киборга, оно попыталось прокусить его панцирь в области шеи, но жвала только скользили по твердой оболочке. Дроид отреагировал по запрограммированной схеме; выпущенные им шипы пронзили брюхо насекомого. Все замерли. Некоторое время «богомол» корчился в предсмертных судорогах и вскоре затих. Дроид затащил тело поверженного врага под ближайший куст, чтобы скрыть следы битвы, и вернулся на исходную позицию.
– А представляете, что может водиться в здешних морях? – шепотом сказал Хорек.
Шива и Благовест тихо засмеялись. Остальные не были на Земле и не поняли шутку. Тирдал-то уж точно не уразумел, хотя кто его знает? Может, ему просто не смешно. У дархелов специфическое чувство юмора. Кинжал, возможно, и понял, но решил не менять каменного выражения лица. Однако двое – тоже неплохо.
А далеко позади всеми забытая шлюпка опускалась на глубину. Через некоторое время она начнет движение к точке встречи и перейдет в режим ожидания. Если через две недели сигнала от команды не будет получено, она переместится южнее, в другое место. Была еще третья, запасная, точка гораздо севернее двух предыдущих, но никому не хотелось думать о том, что придется ее использовать. Она была определена на случай провала миссии и разгрома отряда. Двухнедельное молчание означало бы, что команду обнаружили «кляксы» и все погибли или взяты в плен. Тогда шлюпка по запланированному маршруту выходила на орбиту, чтобы попытаться донести информацию до Конфедерации.
Благовест сверился с картами. Итак, десять дней они будут в пути, пока не доберутся до плоскогорья и не выберут удобную обзорную точку. Что бы они ни обнаружили, нужно будет сразу же отправиться к месту встречи со шлюпкой.
– Есть что-нибудь? – спросил Тирдала командир.
В шлемы разведчиков была вмонтирована переговорная система, разработанная полулегендарными алденатами. Считалось, что ее сигналы невозможно расшифровать, тем более запеленговать. Единственная опасность заключалась в том, что лишние разговоры часто не давали командос сосредоточиться. Впрочем, поскольку разведчики не знали, как с научной точки зрения работает это устройство, они не очень-то ему доверяли.
– Я не чувствую цлеков. Правда, обилие жизни вокруг не дает полной уверенности, – признался сенсат. – Одно могу сказать наверняка: поблизости их нет.
– Насколько далеко распространяются твои ощущения?
– Не очень. Максимум на два-три километра. Поле не ослабевает с расстоянием, но на более близких мыслях и ощущениях проще сконцентрироваться. В действительности все зависит от присутствия вокруг жизни. На определенном удалении опускается что-то вроде завесы. Словно снежная буря вдалеке. Я не могу точно описать. Этот лес кишит жизнью. Рядом с нами цлеков нет. Что дальше – не знаю.
– Понял, – сказал Благовест и отдал приказ: – Вперед. Направление указано более яркими цветами на карте.
Десять дней внедрения в гипотетический вражеский лагерь – это не десятидневный поход с палатками. Всю ночь разведчики шли под проливным дождем. Вода струилась по грязному телу, ветки хлестали по лицу. От воды и грязи ныл каждый синяк и каждая царапина, полученные в дороге. Дроиды двигались впереди, за ними шли разведчики, постоянно оглядываясь по сторонам. И сенсоры роботов, и чувства людей были напряжены до предела. Опасность могла подстерегать за каждым деревом, за каждым кустом. Корни будто нарочно вылезали на поверхность, чтобы спутать ноги разведчикам, то и дело вырастали на пути камни, колючки кустов впивались в тело, острая трава резала кожу. Сила тяжести на планете несколько превышала норму, но особых неприятностей сильным и выносливым командос это не доставляло. Неудобство заключалось лишь в том, что в непривычных условиях было труднее управляться с амуницией. Довольно часто приходилось перелезать через каменистые гряды или проползать под непроходимой завесой из вьющихся растений – вот это было действительно непросто при гравитации 1,2 g. Воздух в лесу был очень влажный. Повсюду витали запахи гнили и свежей зелени. Иногда ветер доносил слабый аромат моря.
Командос на ходу жевали холодную провизию. Упаковку обязательно забирали с собой, не бросая где попало. Мусор в лагере привлекает паразитов, мусор в полевых условиях – врагов. Сейчас же могло произойти и то и другое. Каждые два часа десантники останавливались, чтобы передохнуть, отчищали ботинки, вытаскивали колючки и ветки, попавшие в одежду, вытирали с лиц въевшуюся грязь. Быстрый осмотр местности, пара глотков воды – и снова в путь. Они мочились в специальную емкость, чтобы их не обнаружили по химическим следам. Когда они разобьют лагерь, то содержимое емкости захоронят. Хорек был первым в цепочке, и ему не требовалось тащить этот «горшок». Зато, когда приходилось ползти, он непременно вляпывался рукой в холодные, склизкие испражнения какого-нибудь животного. Гигантские насекомые оставляли фекалии, состоявшие наполовину из твердого вещества, наполовину – из слизи. Кучи дерьма были размером с коровьи лепешки, и Хорек тихо, но отчаянно матерился, обнаруживая их одну за другой.