Могущественные духи помогают обездоленному из сочувствия к нему. Они вмешиваются в ход событий, чтобы вознаградить несправедливо обиженного. Легенда о духе Амарок таким образом, превращается в волшебную сказку о сиротке. В соответствии с примитивными представлениями, связанными с шаманизмом, идеализация обездоленного героя принимает своеобразную форму: сиротка становится красивым и сильным благодаря общению с могущественным духом.
Иногда сиротке помогают животные или птицы. Сиротку Айпанана мышь сделала силачом за то, что он дал ей моржового мяса. Сиротка делится едой с собаками, и в благодарность они делают его силачом и помогают в сватовстве к дочке старшины[49]. Птицы ныряют со слепым сироткой в воду, он прозревает и становится великим охотником[50]. Сирота обменивается сестрами с китом-касаткой, и старик из селения касатки учит его шаманским песням и пляскам, сиротка во время праздника побеждает в состязаниях всех гостей касатки и получает в награду их имущество. В редких случаях сиротка сам неожиданно обнаруживает магические способности или большую силу. В одном рассказе мальчик-сирота делает из грязи человечка, который убивает зайцев и оленей и помогает сироте разбогатеть[51].
Получив силу, сиротка обычно совершает подвиги или по требованию духа, или по указанию бабки, или по собственной инициативе. Во многих рассказах герой убивает гигантского медведя. Этим иногда завершается его инициация. Сиротка становится великим охотником. Кроме того, он обычно добывает себе жену, отняв ее у могущественных людей или духов. Например, в сказке, приведенной Гиммельгебером[52], дед посылает сиротку отнять у пяти силачей их жену. Те превращаются в зверей и набрасываются на смельчака, но он делает так, что они теряют рассудок, затем сиротка душит их дымом. В другой сказке сиротка, к удивлению окружающих, покоряет сердце девушки-красавицы и добивается ее руки[53]. Есть рассказ о том, как сиротка получает чудесную жену в образе гусыни[54].
Подвиги сиротка совершает обычно при участии чудесных помощников, реже — благодаря своей физической силе, полученной также чудесным образом. Иногда сиротка побеждает врагов хитростью. В одной сказке рассказывается, как на играющих детей напала людоедка Калугалигсуанг. Сиротка пошевелил пальцами ног, торчащими из рваной обуви, и сказал, что они хотят отведать ее мяса. Испуганная людоедка убежала. В некоторых сказках мальчик мстит своим обидчикам. В одной из них сирота с помощью бабки превратился в чудовищного тюленя и завлек в море обидчиков (вариант — убийцу отца). Он или бабка вызывает заклинаниями бурю, и те погибают в море[55]. В финале подобных рассказов сиротка иногда побеждает старшину поселка и занимает его место[56].
Вокруг образа сиротки циклизуются самые разнообразные виды первобытного фольклора: этиологические легенды о происхождении звезд[57], тотемические легенды о невесте звериного образа, мифы-былички о борьбе детей с людоедами, сказки о духах-помощниках, полные мифологической фантастики рассказы о дальних путешествиях, предания о местных силачах, о родовых распрях. Из этого материала формируется эскимосская волшебная и волшебно-героическая сказка.
Чукотские сказки о сиротке близки эскимосским. Это объясняется не просто аналогичными условиями жизни, а общностью культуры азиатских эскимосов и приморских чукчей. У чукчей-оленеводов тоже есть такие сказки, но они менее популярны, чем у приморских.
Приведем основные варианты чукотских сказок.
Сирота жил одиноко в поселке, соседи грубо обращались с ним. Во время китового праздника ему предложили спеть песню. Он запел: «Ототототототой!» Соседи стали бранить и бить мальчика. Тогда явился кэлэ (дух) и съел всех, кроме сироты[58].
В приморском поселке (указывается его название) жил со старой бабкой сиротка по имени Коленто. Он страдал от чесотки и был так слаб, что едва мог двигаться. Бабка также не имела сил доставать пищу, и они голодали. К сиротке явился кэлэ, из сострадания дал ему кусочек мяса, который не уменьшался, сколько бы его не ели. Затем он одел его в красивую одежду и послал отнять жену у другого кэлэ. Коленто отправился в путь по морю, а гребцами взял восемь своих дядей. Дальше повествуется о приключениях Коленто, борьбе с кэлэ и т. п.[59].
55
Ср. сказки у Боаса (с. 621) и Хольтведа (№ 33). Этот мотив иногда служит вводным эпизодом к известному сказанию о приключениях Кивиока — своеобразного эскимосского Одиссея.