- …Вот и самое время ответить на его ухаживания!
- Но он мне не очень-то нравится, - обреченно прозвучала узнаваемая интонация Чжихё.
- Никто не просит тебя влюбляться в него без ума! Сердцу не прикажешь – это известно, но когда у тебя поклонник при деньгах, какой надо быть дурой, чтобы не пойти на свидание! – Чонён поняла, что следует оповестить о постороннем в доме и скорее вошла в зал, прекращая спор:
- Привет! Я привела к нам гостя!
В образовавшуюся тишину скользнул Намджун, немного ссутулившись от ощущаемого внимания к себе. В центре комнаты стояли две девушки; одна, судя по всему, была Сынён, в обтягивающих лосинах и кофте на одно плечо, на котором виднелась черная бретелька лифчика. Вроде бы по-домашнему, но как будто только-только из душевой после аэробики, изящная, кокетливая и подтянутая. Напротив неё, пониже ростом, в розовом кигуруми-единороге, стояла Чжихё, повернувшаяся к вошедшему. На затылке торчал наспех и неаккуратно собранный хвост, словно ей было всё равно, как он будет выглядеть, капюшон из-за него был спущен, грустно обвисая фаллическим рогом, как указателем, призывающим поглазеть на задницу. Туда Намджун и поглазел, тут же себя одёрнув и вернувшись глазами в большие, красные и заплаканные, испугавшиеся глаза Чжихё, тискавшую замятый платочек в кулаке, которым то и дело, наверное, вытирала слёзы. Её опознание бывшего начальника закончилось сорвавшейся икотой, зарядившей с периодичностью в двадцать-тридцать секунд раз.
- Ты всегда, когда тебя увольняют, превращаешься в единорога? – указал в неё пальцем Намджун, шутя.
- Я… я… У меня это впервые, я же не работала до этого нигде. И! – вздрогнула она, приходя в себя и покосившись на младшую сестру в поисках ответа, зачем тут этот мужчина? Чонён поспешила вставить:
- Он приехал извиниться. – И смоталась в соседнюю комнату, не успел Намджун и возразить. Чтобы как-то перейти к тому, ради чего он тут всё-таки появился, он ещё раз указал на кигуруми.
- Очень мило, кстати.
- Я… всегда надеваю его, когда мне очень плохо. И! Обычно это помогает, но… только не в этот раз! – задрожали её губы и она, сорвавшись на одинаковое для всех плачущих «ыыы», подняла руку с платочком, чтобы высморкаться. Намджун ещё в дверях думал о том, что всё трио могло сговориться, привести его в квартиру, показать ему лежащую ниц на кровати Чжихё, такую, что прям помрёт до заката, надавят на жалость, и он возьмёт её обратно, простив долги, но то, что он увидел, было настолько не постановочным, что ему даже неудобно стало за вторжение в этот цветник. Чёрт, три сестрёнки, а какая красота-то! Его мысли прервала Сынён:
- Простите, а вы кто?
- Я бывший директор Чжихё, господин Ким, - протянул он по-деловому руку, но лицо Сынён моментально расположилось, зацвело, засияло, и блеск её глаз попытался ослепить Намджуна. Ладонь легла в его неуловимо, тотчас заманчиво выскользнув, ресницы томно взмахнули.
- Господин Ким! Боже мой, простите, что я в таком виде. – «А вид у неё самый прибранный и продуманный из трёх»- заметил Намджун, зная, что она это тоже заметила. – Надо же, какая честь! Какими судьбами? Где вы встретили нашу Чонён? Могу я предложить вам чаю?
- Не стоит, я отсюда всё равно в ресторан собирался…
- Я заварю, подождите пять минут! – припустила она в сторону кухни.
- Это всё равно единственное, что ты умеешь готовить! – раздалось из-за стенки.
- Мелкая, цыц! – бросила Сынён в ту сторону, пропадая.
- Г-господин Намджун, - подала голос Чжихё, поведя рукой к дивану. – Присаживайтесь. И!
- Чонён, принеси сестре водички! – крикнул он и сел, похлопав рядом. Бывшая бухгалтер послушно села. Младшая из троих выскользнула из своей спальни и, быстро мелькнув на кухню, прожурчав там водой, мелькнула обратно, на бегу сунув стакан в руки Чжихё. От этой резкой и сообразительной школьницы у Намджуна начинало рябить в глазах. Она везде успевает, в отличие от средней. Старшая, судя по всему, шустра только на любовном фронте. – Чжихё, послушай, я узнал, что ты сильно расстроилась после вчерашнего…
- Вам Чонён настучала, да? Болтушка-то… - стыдливо уставившись в стакан в ладонях, подобрала под себя ноги Чжихё.
- Да это неважно, я к тому, что… ну, это ведь не конец жизни, правда? Всякое бывает, взлёты, падения, не надо замыкаться и думать, что хорошего больше не случится.
- Спасибо, что пытаетесь успокоить меня, господин Намджун, - тихо поблагодарила его девушка, но признаков воодушевления и бодрости на ней не образовалось.
- Чжихё, ты пойми, что ситуации, они всегда показывают нас и отрицательно, и положительно, это не ставит на нас крест, надо просто как-то дальше стараться быть сильнее, лучше…
- Вы всё равно думаете, что это я украла деньги, да? – не глядя на него, напряжённо взвела брови средняя сестра, предчувствуя, как опять рухнет в рыдания.
- Так, тихо-тихо, - осторожно похлопал её пару раз по плечу и убрал руку Намджун. – Ты же понимаешь, что если бы я был таким простачком, который верит на слово – меня уже давно бы по ветру пустили. Да, Чонён уверяет, что ты очень честная, и я сам тебя знаю именно таковой, но есть факт пропажи, и ты никак не можешь его отрицать.
- Господин Намджун, ведь я за шесть лет работы и подработки на вашей фирме, ещё со старших классов, ни воны у вас не взяла лишней! – забормотала она, обливаясь пока что слезами без препятствий для исповеди. – Я ни одного карандаша или ручки домой не принесла! Листочка, скрепки! Я даже ключ от документов никуда не уносила, всё всегда на рабочем месте было, а вы вот так!.. И! – чтобы не зарыдать, Чжихё впилась в стакан и начала жадно глотать. Намджун тряхнул головой. Стоп, это то, что ему и надо было услышать? Он не просто так сейчас выхватил эту фразу?
- Подожди-подожди, то есть, ключ от шкафа с отчётами ты не держала при себе всегда?
- Нет…
- Не уносила домой?
- Никогда! Он всегда лежал в верхнем ящике моего стола, - подтвердила девушка. – Зачем я его буду брать, это же не моё, это принадлежит вашей компании, и в ней должно оставаться.
- Вот уж правда, простота – хуже воровства, - вздохнул Намджун. Круглые глаза Чжихё ждали объяснений, не понимая, к чему он клонит. – Значит, его мог брать, кто угодно, исправлять цифры или подтасовывать результаты?
- Да как же? Я же первая приходила, и уходила последняя, не помню, чтобы хоть раз после меня кто-нибудь остался.
- Это с твоей точки зрения, но чисто теоретически, пока ты не видела, кто угодно ведь мог его взять, и переписать данные, чтобы слить сумму в двадцать тысяч?
- Теоретически – могли, - признала Чжихё.
- А кто знал, что ключ остаётся в ящике?
- Да все… я не думала, что это тайна, мы же один коллектив, все трудимся для того, чтобы правильно составлять отчёты и не подводить вас и вашего отца. Разве могла я подумать о том, что кто-то захочет воспользоваться им? - Намджун поднялся, хотя ему навстречу как раз вошла Сынён с подносом и чашками. Идя, она очень призывно виляла бёдрами.
- Кажется, я узнал то, что было нужно. – Он посмотрел сверху вниз на Чжихё и та, опомнившись, встала рядом. – Я попытаюсь кое-что проверить, похоже, что, действительно, кто-то мог тебя подставить. Типичный бабский серпентарий… Ты не плачь больше, успокаивайся. Я разузнаю всё хорошенько, и, думаю, если ты невиновна, то настоящий преступник будет выведен на чистую воду. Твоё честное имя не пострадает. И ты вернёшься на работу. – Чжихё, шмыгая носом, достала платок, ещё раз этот розовый нос вытерла и, слабо улыбнувшись, как преданный котёнок уставилась на Намджуна.