Подвезя Соа домой, мужчина поцеловал её прямо в машине, испытав и возбуждение и ликование души. Его ладонь коснулась её щеки, ощутила бархатистость нежной кожи. Аромат цветочных духов втянулся носом; запах шёл от шеи, волос, и плыл сладким облаком вокруг Соа. Его девушка! Он давно так не увлекался и, со смешками и шутками, Намджун продержал девушку в салоне ещё минут двадцать, всё время пытаясь поцеловать снова и снова. Соа поддавалась, и ей самой, по всему было видно, уходить не хотелось. Но они взяли себя в руки и разошлись. Намджун предложил заехать завтра и забрать Соа с работы, но она сама была за рулём, и этой услуги не требовалось. Пришлось договориться сходить в кино позже. Когда автомобиль остался с одним водителем, в нём всё равно сохранилась атмосфера радости и праздника, висело невыразимое счастье. Намджун посмотрел, как закрылась за Соа дверь в подъезд и, спешно подключая телефон через USB к магнитоле, нашёл в интернете песню Джеймса Брауна, ввернул звук почти на всю громкость и, под заоравший «I feel good! I knew that I wouldn’t now», направился в сторону дома. Настроение зашкаливало позитивом, хотелось петь и танцевать (и он подпевал Брауну и дрыгался на сидении, насколько позволяло пространство), делиться со всеми добром, творить добро, дарить подарки, уверять отчаявшихся в том, что жизнь прекрасна, и нужно уметь ждать и добиваться целей. На светофоре он оглянулся на заднее сидение, где лежали конфеты от Соа. Под ними скопилась кучка шоколадок и вкусностей от других женщин с работы. Он столько сладкого не съест, Джинни в отъезде, родители, как заядлые буддисты во всём, такое не едят, куда девать? От мыслей о сестре Намджун опять вспомнил Чонён. Интересно, она хоть как-нибудь отметила сегодняшний праздник? Сама девчонка уверяла, что ей совсем не до этого. Но это же неправильно, девушки должны любить романтику, а мальчики должны внушать надежды на то, что любовь и принцы существуют. Нехорошо, когда цинизм и сарказм задавили всё светлое в восемнадцать лет.
Намджун набрал Чонён, убедившись, что ещё нет и десяти часов вечера, и вряд ли он её разбудит.
- Да, господин Намджун? – подняла она бодро и чётко. Нет, точно не спала.
- Привет, как настроение?
- Да пучком, - ответила она.
- Отлично. Домашние задания делаешь? Отвлекаю?
- Не, жду, когда Сынён уйдёт на свидание, чтобы расположиться в зале с чипсами и посмотреть бокс.
- Она только собралась на свидание?
- У неё ранних не бывает. Хотите со мной бокс посмотреть?
- Ты одна дома? А Чжихё?
- Чжихё с Богомом гуляет, вернётся минимум через час-два.
- Я как-то бокс не очень… А ты любишь сладкое?
- Я люблю есть. Мне не принципиально. А что?
- Тогда я заеду скинуть шоколадный груз.
- С меня чай, - улыбнулась Чонён.
- Замётано. – Намджуну показалось, что он как ехал домой, к семье, так и едет. Их общение с Чонён как-то быстро стало очень простым, дружеским и доверительным. Ему было с ней комфортно, даже в большей степени, чем с Джинни. Джинни была на сто процентов девочка: бантики-юбочки, любовь-морковь, мода, шопинг. Чонён же больше походила на младшего брата, которого у Намджуна никогда не было, с которым можно было бы подраться, выпить, обсудить девчонок. Нет, ему всегда хватало, с кем это делать: когда-то Богом, потом Хосок, Шуга, Чимин… Но в последнее время всё реже удаётся собраться мужской компанией, особенно после свадьбы Хоупа.
После звонка в дверь, та открылась без вопросов. Чонён посмотрела в глазок, прежде чем открыть, и впустила бывшего начальника сестры, всучившего ей несколько красных и розовых коробок.
- Держи. Сынён ушла?
- Ага, - обняла картонные упаковки старшеклассница, - не хотите палиться?
- Типа того. Как ты думаешь, вообще нормально, что я к вам приехал?
- Смотря почему вам захотелось это сделать. Если подклеиться к одной из нас путём дарения шоколадок, то не, не нормально, а если по-дружески составить мне компанию, то всегда пожалуйста, - Чонён продолжала говорить, отправившись на кухню, чтобы положить конфеты и поставить чайник, - я привыкла к мужскому обществу больше, чем к женскому, я хожу во столько спортивных секций, что вокруг меня всегда одни ребята.
- Ясно! – громко сказал Намджун, чтобы она услышала через стенку. Чонён молниеносно вернулась, как обычно.
- А Сынён только что вышла, вы, наверное, где-нибудь у подъезда разминулись.
Раздался ещё один звонок в дверь. Намджун напрягся. Ему искренне не хотелось пересекаться с другими двумя сёстрами. Убедившись, что в хищении денег виновата другая женщина, а не Чжихё, ему хотелось в совокупности не только скрасить вечер Чонён, но и подкормить их, заглаживая вину, одарить, задобрить. Частично старшеклассница была права, он хоть и не «подклеивался», как она выразилась, но подлизывался, незаметно извиняясь.
- Ты ждёшь кого-то ещё? Друзей?
- Да нет, - почесала затылок Чонён, замерев с пультом от телевизора в руке.
- Кто-то из сестёр вернулся?
- У них ключи, они бы открыли дверь сами. – Девчонка подошла к двери и вновь взглянула в зрачок. Резко развернувшись, она отбежала от двери и, недовольная, плюхнулась на диван. – Блин!
- Что? Кто там? Ты не откроешь? – В дверь ещё раз позвонили.
- Нет, садитесь, давайте смотреть телек.
- А кто там?
- Навязчивый ухажёр. – В дверь постучали рукой. Намджун не знал, сесть всё-таки или что-то другое сделать?
- Очень навязчивый? Может, мне выйти и сказать ему пару ласковых?
- Да нет, сейчас уйдёт. Наверное. Не знаю, мы вчера только познакомились, он попросил мой номер, но я ему его не дала. Откуда только мой адрес узнал? Впрочем, это не трудно, я не засекреченная личность.
- Вчера? На баскетболе? – насторожился Намджун.
- Ага, - кивнула Чонён, ища нужный канал под стук в дверь.
- Он из СНУ? – «Очень узнаваемо, только эти подонки умеют так досаждать девушкам!» - скрипнул зубами мужчина.
- Ну да, из их команды. Мне льстит, что ему, видимо, захотелось меня трахнуть в порядке очереди, они всё-таки крутые, но как-то чё-то нет, я с ним спать не буду, - сморщив нос, помотала Чонён личиком, заставив Намджуна улыбнуться её спокойной и уравновешенной позиции в этой жизни. Знает цену и себе, и людям. – Я лучше какого-нибудь неприметного, но верного парня найду, чем подкидывать дрова в огонь тщеславия этих и без того зазнавшихся королей студенчества. – Стук прекратился, и Намджун заставил себя усесться, однако Чонён сразу же подскочила, вспомнив про чайник, и убежала, в своей манере не прекращая общение: - Как вы думаете, ведь горбатого могила исправит, так? Нет такой прекрасной девицы, которая сумела бы завоевать бесповоротно сердце бабника! Ему хоть самую лучшую сунь, полигамия в его природе, он будет продолжать бегать по всем подряд не из принципа, что хочет самую-самую, а из принципа, что хочет новую и новую. – Чонён появилась в зале с двумя кружками и сунула одну в ладони Намджуну. – Я права? – Мужчина вздохнул.
- Думаю, что да. Но, на самом деле, все мужчины, наверное, полигамны. Даже влюблённому трудно удерживаться от соблазнов, это всё физиология…
- Не надо сваливать на физиологию, - отмахнулась Чонён. – Человек не раб инстинкта, он способен рассуждать. Однолюбы существуют, я уверена. Хотя их мало. Девушки же тоже разные. Посмотрите на нас троих, мы сёстры, и то совершенно по-разному себя ведём. Сынён, мне кажется, глубоко любить не умеет, она только увлекается. Чжихё верит в чистую и светлую любовь, она романтичная. А я вообще об этом не парюсь. Вот так вот. А вы?
- Что – я? – Чуть не обжегшись кипятком, отставил Намджун на столик чай.
- Бабник или однолюб?
- У меня было много девушек, однолюб из меня уже не вышел.
- Ну, а хотя бы единовременно? Вы изменяли когда-нибудь?
- У меня никогда не было продолжительных отношений, чтобы успеть изменить, - расстроив самого себя осознанием этого, признал Намджун. – Месяца три-четыре, и всё, роман исчерпал себя. Я считаю, что измены рождаются в том случае, когда привычка не даёт расстаться, а остывшие чувства уже не дают удовлетвориться. У меня всё происходило проще, привычка не успевала вырабатываться.