Драммонд нахмурился, и Рандольф, увидев выражение лица брата, подумал, что он становится очень похожим на их отца.
- Молись, чтобы этот Плантагенет ограничился Англией, Уэльсом, частью южной Шотландии и тем, что ему позволяет Франция. Если у него, как когда-то у его отца, появится безумная идея завоевать всю Шотландию, только горские кланы смогут его остановить.
Одно из королевских условий освобождения Драммонда Макквина запрещало ему общаться с людьми своего клана, но Рандольф, зная, что брат обладает ценными сведениями, касающимися предстоящего рождественского объединения кланов, поспешил встретиться с ним в замке Дугласа, куда Драммонд прибыл недавно. Рандольф оставил свою команду на борту "Морского волка" и под предлогом визита вежливости приехал на юг страны. Вождь клана и хозяин замка Ред Дуглас, возможно, догадывался об истинных причинах визита Рандольфа Макквина, но благосклонно принял от него в подарок испанские фрукты, предоставил кров, а главное, убедил короля Эдуарда II, что присутствие гостя из северной Шотландии никоим образом не нарушает условий освобождения Драммонда.
Перед приездом Рандольфа в замок Дугласа Драммонд присягнул на верность английскому королю, но даже это обстоятельство сейчас не удручало младшего брата так, как созерцание коленопреклоненной Элизабет Гордон. Ему было невыносимо видеть прекрасную даму-шотландку с покорно опущенной головой перед чужим монархом!
Тем временем оскорбительное поведение Эдуарда II по отношению к ожидающему посланнику продолжалось, и услужливые гости замка Дугласа подобострастно смотрели на него, с готовностью подхватывая грубые шутки и замечания.
- Готов поклясться, что шотландские вожди горских кланов проспят праздник Рождества, - говорил король. - Но это к лучшему. Они ведь могут затеять междуусобную войну и поубивать друг друга, прежде чем наступит Рождество! Уверен, папа римский никогда не благословит их варварские святыни и реликвии!
"Как он заблуждается! - подумал Рандольф. - Что ж, пусть считает, что горские кланы все еще враждуют между собой".
- Он просто невоспитанный грубиян, если может не замечать такую женщину, - тихо проговорил он, обращаясь к брату.
- Что тебе известно о ней?
Не отрывая взгляда от Элизабет Гордон, которая все еще стояла на одном колене, дожидаясь внимания монарха, Рандольф пододвинулся к брату.
"Чертов Эдуард II Плантагенет!" - с возмущением подумал он, а вслух негромко произнес:
- Об этой даме ходит множество слухов. Говорят, что, когда дядя-опекун предложил ей выбрать между служением церкви или королю, она предпочла Роберта Брюса Богу.
- Она благородного происхождения?
Рандольф Макквин на секунду оторвал взгляд от герольда и удивленно посмотрел на брата:
- Разве ее внешность не говорит сама за себя?
Драммонд снова наполнил свою кружку и кивнул в знак согласия.
- Да, она красивая женщина. Что еще ты о ней знаешь?
- В Инвернессе <Инвернесс - центральная часть горной Шотландии.> ее считают возлюбленной Брюса и утверждают, что она носит золотой пояс верности.
- И ты веришь этим сплетням?
При одной мысли, что другой мужчина может касаться прекрасной Элизабет Гордон, Рандольф Макквин крепко сжал кулаки. Собственное поведение казалось ему странным; ни к кому прежде он не испытывал такого восторженного и трепетного чувства! Она была другой, не похожей на знакомых ему женщин. Эта женщина влекла и притягивала его.
Слухи о ее любовной связи с самим королем Шотландии делали Элизабет Гордон загадочной и неприступной. Но несмотря на это, если Роберт Брюс послал Элизабет Гордон передать сведения, которые так или иначе могут касаться предстоящего объединения северных и северо-западных земель, Рандольф Макквин должен узнать все подробности.
- Я не верю сплетням, которые окружают ее, - заявил он Драммонду. Уверен, она еще не нашла свою судьбу.
- Уж не хочешь ли сказать, что ты - ее судьба?
Пламя свечи, стоявшей на столе, заколебалось, и запах воска вновь напомнил Рандольфу о приближающемся Рождестве.
- Да, - твердо произнес он.
- А Элизабет Гордон действительно носит пояс верности?
Рандольфу было неприятно думать об этом, и он лишь раздраженно отмахнулся от брата.
Драммонд поставил кружку и улыбнулся:
- Что ж, желаю удачи, братишка. Интересно, почему она стала герольдом короля?
- Не знаю, - ответил Рандольф, решив непременно все выяснить в ближайшее время.
Наконец Эдуарду II Плантаггнету надоели оскорбительные шутки в адрес шотландцев, и он, смерив пренебрежительным взглядом герольда, поманил ее пальцем.
Приблизившись к монарху, Элизабет Гордон почтительно опустилась на оба колена и тихо произнесла несколько фраз.
- Очень хорошо, - снисходительно кивнул головой Эдуард II.
Он повернулся к своему фавориту графу Гейвстону, прошептал ему что-то на ухо, и тот заулыбался.
Затем король встал из-за стола, сделав знак присутствующим оставаться на своих местах. Очевидно, послание шотландского короля заинтересовало англичанина, и он приказал герольду следовать за ним в дальний угол зала замка Дугласа.
Элизабет Гордон остановилась около Эдуарда II, и Рандольф увидел, что они почти одного роста (прекрасная шотландка была не только стройной, но и высокой). Рандольф прикрыл глаза и представил себя стоящим рядом с Элизабет, почувствовал ее подбородок на своем плече. Ему не нужно было наклоняться, чтобы услышать ее шутки или серьезные слова относительно планов Роберта Брюса. Подсаживая на лошадь, он украдкой поцеловал бы ее в плечо. Стоя рядом с Элизабет Гордон, он заглянул бы ей в глаза и прочел там нежное признание или страстный призыв... Какого же цвета ее глаза?..
- Дуглас! - раздался громкий голос короля. - В твоем доме найдется свободная комната для герольда Брюса?
Хозяин замка поднялся из-за стола и, поправив ремень, вежливо поклонился английскому королю:
- Разумеется, ваше величество!
Сердце Рандольфа Макквина громко и часто забилось. Она остается!
- Могу ли узнать, на какой срок вы желаете остаться, леди? - обратился Дуглас к герольду.
- Пока я не велю ей уехать! - вызывающе крикнул Эдуард II и, забрав со стола большую пивную кружку, удалился в сопровождении Пайрса Гейвстона в свои покои.
Элизабет Гордон обернулась и холодно посмотрела на присутствующих в зале гостей. Кто-то нарочно закашлял, желая привлечь к себе внимание, кто-то начал хлопать в ладоши, а несколько молодых мужчин, потерявших интерес к даме, продолжали шумно веселиться.
Рандольф страстно желал, чтобы Элизабет Гордон обратила на него внимание, и мечта его сбылась. Напряженный взгляд серых глаз прекрасной дамы остановился на нем, затем на Драммонде и снова на нем. Рандольф вздрогнул словно от удара плетью.
- Похоже, она заинтересовалась тобой, братишка, - шепнул Драммонд и подмигнул Рандольфу.
Не глядя по сторонам, Элизабет Гордон двинулась к столу, за которым сидели братья. Рандольф внимательно изучал ее лицо: тонкий аристократический нос, чуть округлый подбородок и бледно-розовый румянец на нежных щеках, который, он надеялся, появился от долгой верховой езды, а не от грубых и плоских шуток Эдуарда II Плантагенета.
Элизабет Гордон приблизилась к Рандольфу. В ее облике он начал находить все новые и новые привлекательные черты и не мог отвести восторженного взгляда.
Драммонд подтолкнул брата локтем.
Грациозным движением дама расстегнула накидку с лисьим мехом, сняла ее с плеч и перекинула через руку.
Рандольф и Драммонд поднялись из-за стола.
Рандольф оказался прав: подбородок Элизабет Гордон был вровень с его плечом. Почувствовав тонкий, нежный аромат ее духов, Рандольф жадно глотнул воздух.
- Вы - Драммонд Макквин, - уверенно сказала Элизабет, обращаясь к его брату.