– Я – твоё солнце, Коробочка.
Это была его постоянная присказка. Это солнце действительно умело греть. В его лучах она купалась, грелась, нежилась, теряя девичью угловатость.
Не в материнском доме, а в снятой им на время осенней сессии квартире, она впервые почувствовала себя женщиной. Он не уставал говорить ей, что судьба сама подарила ему такое сокровище. Долго рассказывал ей о том, какая же она красивая и умная. Она верила и не верила. Боялась верить. Не только словам, но и фактам. Она долго не могла поверить даже в то, что этот обаятельный парень является её мужем. Это нежданно -негаданно свалившееся на неё счастье она воспринимала, как какой-то незаслуженный ею подарок. Через девять месяцев она родила сына. Успела. Ведь самым главным для неё было не просто забеременеть, а успеть родить до начала сбора хлопка.
Осенью она опять ставила рекорды, побивая свои собственные. И лишь тогда, когда закончилась вся эта хлопковая вакханалия, она впервые в жизни поняла, что такое счастье. Счастье быть рядом с настоящим мужчиной. Она плохо верила в то, что она та самая единственная, о которой он всю жизнь мечтал. Хотя он и говорил ей постоянно об этом, но она себя всё время одёргивала – не верь. Кто знает. Может первые три года так оно и было. Счастье похожее на сказку. Какой-то холодок внутри себя она почувствовала после очередного хлопкового марафона. Вроде внешне ничего не изменилось. Но интуиция подсказывала ей, что за это лето, она перестала быть его единственной женщиной.
Подсознательно она допускала, что в его жизни могут появиться и другие девушки. Время было тяжёлое. Сколько красивых девок, недолюбленных, недоцелованных, неприкаянных и просто несчастных. Они с нескрываемым вожделением смотрели на него просто как на самца-производителя. Некоторым из них нужна была всего одна ночь и ребёнок, зачатый от него.
У него же была любимая присказка: «Я не бабник. Я всего лишь жалостливый мужик, позволяющий себе изредка осчастливить тех, кому не хватает мужского внимания. Если, конечно же, они очень попросят об этом». Очевидно, что просили. Свою присказку же он никогда при ней не озвучивал. Она случайно услышала эти бьющие наотмашь слова. Как то он со своим другом- инвалидом отмечал праздник. Стол был всё ещё накрыт, но водка уже выпита. Друзья просто болтали. И чёрт её дёрнул так невовремя вернуться домой. Всё же есть вещи, о которых лучше не знать. Но теперь она знала. Правда, потом он уверял её, что это была всего лишь дурацкая шутка.
К его чести, ей следовало бы признать, что он никогда не ходил налево в её родном селе. Из своих периодических загулов, когда он уезжал в город на пару дней, он всегда возвращался с подарками и преисполненный огромным чувством вины. Это была запретная тема в их доме. Такая же запретная, как табак и алкоголь. Они об этом просто никогда не говорили вслух.
Она точно знала, что он её любит. И никогда её не бросит. Но также чётко понимала, что ни пить, ни курить, ни гулять он не перестанет. Тогда это был бы другой человек. И неизвестно смогла бы она любить его с той страстью и восторгом, которые вызывал в ней этот удивительный мужчина. Да и в памяти чётко осели материнские слова о том, что с мужиками нужно обходиться так же, как с собаками: «Вовремя кормить, никогда не ругать и регулярно отпускать погулять».
Пять лет. Недолгих пять лет длилось это её счастье. Ровно до того памятного дня, когда она стала председателем колхоза. Первые полгода он ещё терпел, а потом предъявил ей свой ультиматум.
– Посмотри на себя. Ты приходишь с работы выжатая как лимон. На тебе лица нет. Ты перестала замечать и меня, и ребёнка. Всю свою энергию ты отдаёшь чужим людям. А мы? Это же просто работа. Надо уметь вовремя остановиться, а не доводить себя до изнеможения.
Она что-то пыталась объяснить. Он не слушал. Второй его ультиматум был предельно категоричен.
– Или мы уезжаем отсюда, или я ухожу от тебя. Ты же не карьеристка. Зачем тебе всё это?
Всю оставшуюся жизнь она мысленно будет отвечать ему на этот вопрос, находя всё новые и новые аргументы. А он уедет. Да и отвечать уже будет некому. Спустя полгода после того, как он перебрался в город, его не стало. Немного больше водки, чем следовало бы, было выпито, немного больше дождя на извилистой дороге и не вовремя отвернувшаяся удача. Всё это вместе привело к тому, что она в одночасье стала вдовой. Перестала быть его женой. Но не успела при этом даже развестись с ним. И всё же стала именно его вдовой.