Гэсэр

За спиною Атай-Улана —
Мглистых дымов и тьмы владыки.
Полный яда и полный дурмана,
В пляс пустился безумный и дикий
Небожитель Черное Марево.
А за ним — цвета красного варева —
Зашумели, враждою горя,
Три кровавых богатыря,
Забряцали доспехами ратными.
А за ними — серое с пятнами
Небо, ненавистью дыша,
Думу думая темную, злую,
Подступило, на битву спеша,
К властелину Улану вплотную.
А за ним — небосвод, полный злобы,
Желтый с пятнами, низколобый,
С черным словом и хитрым взглядом,
Стал с жестоким Уланом рядом.

Три Ветра — три светлых воина,
Чья сила порывом утроена,
Противники дыма и тьмы,
Кричат: «Нам еще неизвестно,
На чьей стороне бьемся мы,
Но биться мы будем совместно!»

Три Неба — три юных конника,
Три веющих тихо шелоника,
Что по Западу реют и Югу,
Быстро на ухо шепчут друг другу:
«Надо прочных друзей нам найти»,
И приплясывают на пути.

Грязно-серые, с сердцем нечистым,
Клокоча, кипя и дымясь,
Подползают к серо-пятнистым,
Доказав с ними давнюю связь.
«У ствола — тень одна, говорят,
Вместе с братом кочует брат!»

Небеса, что темны и туманны,
Что известны везде, как шаманы,
Приседая, приплясывая
И присловья разбрасывая,
Всё глядят, но не прямо, а вбок,
То на Запад, а то на Восток.
Увидав небосвод с Белым Дном,
Закричали: «Брат-побратим,
Мы всегда за тобою пойдем,
Воевать мы с тобой не хотим!»
И, уверенны с виду и пылки,
Но почесывая затылки,
Стали тихо ползти-подползать,
Обнимать и ласкать-лобызать
Небосвод с Белым Дном, с Белым Дном,
Что и ночью белеет и днем!

Говорили гордо сыны
Белой, Западной, стороны:
«Вместе с нами — правда святая.
Мы пойдем по дороге войны,
Справедливость и честь утверждая!»

И Восточные небеса
Поднимали свои голоса:
«Для мечей у нас пояса!
Мы пройдем сквозь огонь и дым,
Справедливость и честь утвердим!»