— Похоже, ты и правда выросла за эти девять месяцев. А я и не заметил, — сталкер грустно усмехнулся. — Ты достойна доверия, пожалуй, больше чем кто-либо до тебя в регионе. Ты знаешь, я не любитель рассказывать долгие истории, так что объясню кратко. Семь лет назад я помог одной исследовательнице инсценировать свою смерть и сбежать из Организации. Мой отчет о происшествии сможешь найти сама. Исследовательница рискнула остаться в регионе и создала независимую лабораторию. Я поставляю ей образцы, а она делится со мной результатами, ну и штопает по необходимости. Я доставил к ней Вспышку. Беглянка пообещала, что не даст ей превратиться в монстра, но не более того. Вот такие дела.
Игла слушала напарника с широко открытыми глазами и затаив дыхание. В какой-то момент ей захотелось прикрыть рот ладонью, но колдунья тут же одернула себя, решив, что это будет слишком уж театрально. Гештальт не стал раскрывать ни имя, ни место, впрочем, самого факта признания уже было более чем достаточно. Взяв небольшую паузу, как бы на переваривание новой информации, девушка прошлась по комнате.
— Теперь понятно, отчего тебя так взбудоражил приезд контролера. Если информация просочится, нам всем голову открутят. Тебе стоит придумать более убедительную легенду про своего «друга» в лаборатории, Ге.
Охотник виновато улыбнулся:
— Тут ты права, вот только даже и не знаю, что…
— Не забивай себе голову. Пока ты возился со Вспышкой, я отбивалась от расспросов Слепка и похоже смогла его убедить в законности твоих делишек.
— К слову, — сталкер внезапно хлопнул себя ладонью по колену, — насчет Слепка. Я попросил Андрея пробить кое-какую информацию. Похоже, этому недоделку все же можно доверять. Он чист перед Организацией, не фигурирует ни в каких листах или списках незаконных формирований. Конечно, Организация не всеведуща, но и перевертыш не похож на важную птицу.
— Вот и хорошо, что хорошо кончается. А то мне надоело гадать, когда ты в очередной раз вцепишься ему в глотку, — рассмеялась колдунья. Вот ведь хитрец! Решил перепроверить ее версию по своим связям. А ведь если бы у Слепка оказалось рыльце в пушку, кто знает, как бы Гештальт отреагировал на ее провокацию. Девушка внезапно почувствовала легкое головокружение и поняла, что на сегодня с нее хватит. — Ох, пойду я спать. Сегодня и правда был тяжелый день.
— Завтра тоже будет насыщенным, — сталкер ощерился. — Даже и не надейся, что я дам вам передышку. Убьем два дня на подготовку, а после поохотимся на Резчика. Насчет чистильщиков Андрей, увы, не шутил.
— Как скажешь, — легко согласилась колдунья.
Гештальт
Сталкер быстрым шагом шел по одному из верхних, условно-безопасных, коридоров катакомб, а Слепок за его спиной отчаянно семенил и периодически переходил на бег, чтобы поспевать за начальством. В своем подлинном облике допплер с трудом переносил физические нагрузки, и охотник с некоторым злым удовлетворением слушал сбивчивое дыхание напарника, тащившего на себе еще рюкзак со сменной одеждой и снаряжением. Желание свернуть перевертышу шею, обуревавшее Гештальта первые дни, уже давно стихло, однако, полностью принять и простить нового члена команды сталкер все еще не мог. Слишком далеко зашла его глупая клоунада, слишком многим пришлось рисковать без причины, да и несмотря на заверения Андрея о чистоте новенького, Ге не был готов ему доверится. Однако экстренная ситуация с измененным не оставляла охотнику выбора, вдвоем с Иглой им не справиться.
Спустя пару минут спутники достигли своей цели — довольно широкой круглой комнаты с высоким, по меркам катакомб, куполообразным потолком. Когда Гештальт еще только прибыл в регион, здесь проводились тренировки по сплочению личного состава и подготовке к охоте. Гладиатор Зубило, бывший на тот момент старшим, любил изображать из себя сурового наставника, вбивающего в неразумных новичков суровую правду жизни с помощью мата и живительных зуботычин. Методы охотника были жесткими, за что новички люто ненавидели старшего, но по прошествии многих лет Гештальт на своей шкуре убедился в их эффективности. После гибели Зубила звание старшего перешло к нему, но сталкер не жаждал муштровать молодняк, и потому тренировочная комната оставалась заброшенной много лет. Несмотря на это, лучшего места для обучения допплера якорным техникам просто не существовало.