Женечка демонстративно возвела глаза к небу и вернулась к косметическому журналу. Гештальт протопал вслед за Лупой в подсобное помещение. Там за одним из шкафов пряталась дверь на лестницу в подвал. В лаборатории Лупа позволила себе расслабиться и снять строгую начальственную маску. На ее лице тут же появилось выражение крайнего любопытства и предчувствия чего-то увлекательного.
— Ну с чем пожаловал? — спросила она, пожирая глазами чемоданчик.
— Образцы, как ты и просила, — ответил Гештальт, передавая ей морозильник.
Исследовательница осторожно приняла чемодан, взвесила его в руке, и не торопясь, положила на стол.
— Только не говори мне, что это вчерашний маньяк-сатанист, — хитро улыбнулась чародейка.
— Он самый и есть, — ритуальные расспросы, которыми Лупа сопровождала всякий материал, доставляемый Гештальтом, изрядно утомляли. Периодически сталкер и вовсе удивлялся, как эта женщина, страсть к исследованиям которой переросла в извращенно-болезненную потребность, вообще решилась бежать из Организации. Ведь как научный сотрудник она была на хорошем счету. Впрочем, ответ на вопрос был самый что ни на есть прозаический: Лупа, как и сталкер, не собиралась сама становиться материалом для экспериментов.
— А ты точно уверен, что он родственник твоей малышки? — все еще медитируя над морозильником уточнила она.
— Он был довольно стар для нелюдя. В этом отношении ты все-таки исключение из правил.
— Ну знаешь, — Лупа злобно свернула глазами поверх очков. — Это еще не повод для оскорблений.
Обидевшись, исследовательница без лишних вопросов открыла-таки чемодан и приступила к осмотру содержимого.
— К тому же его происхождение подтвердил первый объект исследований.
— Ооо, ты брал девочку с собой на охоту? Или предложил ей опознать дядюшку по мелко нарезанным останкам? — когда речь шла об исследовании, Лупа моментально забывала обо всем. Даже о намеках на возраст.
— Я взял ее с собой, — Гештальт не стал пускаться в подробности. Как ни парадоксально это звучало, он не слишком-то доверял Лупе. Ради исследований женщина была готова положить на хирургический стол и мать родную. Сам сталкер, по неоднократным признаниям исследовательницы, представлял для нее серьезный интерес в качестве подопытного кролика. Другое дело, что сейчас Лупа была вынуждена сотрудничать с ним, ибо больше поставлять ей материал для экспериментов было просто некому. Но давать лишнюю информацию Гештальт не собирался.
— Ты как всегда сама сдержанность, — тоном капризной девочки отметила Лупа, любуясь отсеченной головой вчерашней жертвы. Она держала ее тремя пальцами правой руки, в то время как еще три пальца активно обследовали препарат. Своей родной руки исследовательница лишилась семь лет назад, Гештальт предоставил ее в центр, как доказательство гибели сотрудника. Вместо нее Лупа вырастила себе новую, используя клетки шестипала. На публике женщина надевала специальную перчатку из человеческой кожи.
— Голова, предплечье и кисть правой руки, а также часть брюшной полости в комплекте с печенью и кишками. Неплохо, но мне хотелось бы больше образцов.
— Хватит и этого, — поморщился сталкер. — Мне и так придется придумывать объяснение, почему тушка сдается в некомплекте. А отсутствие головы серьезно снижает ее стоимость, если ты не забыла.
— Да ладно, тебе ведь не впервой такие фокусы проворачивать, Гештальт-мясник, — улыбнулась чародейка. — Если поймаешь еще кого-нибудь из этой же группы, принеси мне грудную клетку и таз со всеми причитающимися органами, и моей благодарности не будет предела!
— Лучшей благодарностью станут ответы, — решил напомнить ей о своих интересах сталкер. — Что за мутаген вводит монстр в людей и какое действие на них он оказывает? И самое главное, как мне поймать этого гада?
— Чем больше образцов ты принесешь, тем больше ответов получишь, — подмигнула ему Лупа. — Жаль, ты оставил желудок этим яйцеголовым из Организации. Без него мне будет сложно полностью проследить изменения в пищевой цепочке. Кстати, как там девочка? Ограничение в человеческом мясе и крови как-нибудь сказываются на ней?
— Пока что ни в поведении, ни в самочувствии изменений не отмечено. Она вполне обходится свиной кровью, чтобы заглушать свой голод.
— Любопытно, любопытно, — Лупа прекратила любоваться образцами и переложила их в свой холодильник, а чемоданчик вернула сталкеру. — Я свяжусь с тобой, как только что-нибудь выясню. Уверена, скоро ты получишь ответы на часть своих вопросов, мой дорогой поставщик. А пока лучше займись поиском новых образцов, от твоей серьезной мины у меня пропадает все вдохновение!
Оказавшись на улице, Гештальт вздохнул с облегчением. Всякий раз, покидая лабораторию, охотник удивлялся тому, как позволил этой женщине управлять собой семь лет назад. Тогда поддавшись на уговоры, он и его напарница решились предать Организацию и обустроить подставную гибель Лупы, а также устранить третьего охотника, который однозначно сдал бы их начальству со всеми потрохами. Но в результате все пошло наперекосяк. Десяток монстров специально привлеченных в небольшую комнатку в катакомбах отнюдь не понарошку разорвали на части двух охотников. Сам сталкер чудом сумел выбраться живым. Именно тогда он отсек Лупе правую руку и зарекся доверять этой женщине. От помешанной исследовательницы была ощутимая польза, она не только изучала новых монстров, но и мастерски штопала самого сталкера после серьезных ранений. Жаль лишь, что лаборатория вряд ли станет для него безопасным прибежищем после «выхода на пенсию». Гештальт всерьез опасался, что в один прекрасный момент, уснув вечером, утром он проснется уже в качестве рассаженных по колбочкам образцов.
По пути домой Гештальт планировал новый рейд в катакомбы. Что бы он не испытывал по отношению к исследовательнице, Лупа была права, нужные новые образцы. Как для лаборатории, так и для Организации. Кроме того, было бы неплохо подзаработать денег, а заодно и потренировать Вспышку, отловив нескольких монстров.
В квартире стояла непривычная тишина. Сегодня была очередь Иглы на дежурстве и обычно девушка устраивала в свободные от охоты дни глобальную уборку квартиры, не забывая припахивать Гештальта. Но кроме Баюна, приветствовавшего сталкера в прихожей, никого из обитателей дома не было слышно. Неужели все спят? Гештальт бросил взгляд на настенные часы с кукушкой, висевшие над зеркалом. Была половина одиннадцатого. Обычно в это время девушки уже на ногах. Сталкер, стараясь излишне не топать, подошел к комнате колдуньи, постучался и открыл дверь. Игла сидела перед монитором в длинной, до середины бедра футболке. Приглядевшись чуть внимательнее, сталкер узнал свою футболку, еще вчера валявшуюся у него в шкафу. Парень скрипнул зубами. Иррациональная страсть женщин к мужским вещам была ему непонятна. А ведь он купил эту футболку лишь прошлым летом и успел надеть раза три, не больше. Теперь о ней можно было забыть. Отобрать у Иглы однажды надетую вещь было немногим проще, чем вырвать кусок мяса из пасти Баюна. Учитывая тот факт, что кот-хранитель в гневе мог увеличиваться в размерах до пяти раз.
— Привет, отправлял образцы в лабораторию? Есть новости? — поинтересовалась Игла, не поворачивая головы.
Для колдуньи, как и для всех ее предшественников, у Гештальта была припасена одна и та же байка: он отправляет образцы в центральную лабораторию к одному своему старому знакомому в обход официальных каналов. Она позволяла сохранять тайну и избавляла от ненужных расспросов.
— Да ничего нового. А почему…
— Потому, что мне под утро приснилась сортировка, — почти ледяным тоном ответила девушка на еще не высказанный вопрос о футболке. Теперь все стало на свои места. «Сортировкой» охотники называли пункт временного пребывания и распределения нелюдей. Отсюда молодняк, прошедший предварительные тесты и минимальное обучение, мог отправиться в одном из трех направлений. В регион в качестве охотника. В лабораторию в качестве ассистента. И туда же, но в качестве объекта для исследований. Из всех этапов, которые проходят новенькие, этот — самый тяжелый. Для Иглы сны о сортировке были настоящими кошмарами. Обычно после таких сновидений она приходила к Гештальту зареванная и дрожащая от страха и снимала напряжение сексом. Сегодня же сталкера на месте не оказалось, и колдунья в качестве компенсации забрала его футболку. Так что о возвращении вещи можно было забыть. Стоило в который раз задуматься над врезкой замков в шкаф. Сочувствовать Игле сейчас было уже бесполезно, так что Гештальт решил переменить тему: