Императрица говорила громко и решительно, как будто отдавала строевые команды на плацу. Красные пятна, появившиеся на лице, выдавали её крайнее волнение.
Министр внутренних дел вытянулся в струнку, словно юный корнет.
– Ваше Величество! Они отняли у меня Государя и отняли старшего сына. Пусть каждому воздастся по заслугам его! Если уж так случилось, то я буду той злобной собакой, которая будет грызть революционеров, всех врагов престола! Позвольте мне откланяться, Государыня, чтобы встретиться с Плеве и графом Игнатьевым.
– Да, Илларион Иванович, и прикажите подготовить приказы по Плеве и Новицкому. А мы пока пообщаемся с Великим Князем.
Граф Воронцов-Дашков поцеловал руку Императрицы и удалился. Сергей Александрович спросил:
– Аликс, ты хотела о чём-то посоветоваться?
– Я хотела узнать, почему ты отказался стать канцлером Империи…
– Аликс! – Великий Князь встал с кресла и стал расхаживать по кабинету. – Ты прекрасно знаешь, как отнеслись к последней воле Ники многие наши родственники, начиная с твоей свекрови. Я поддержал Ники и поддержал тебя, и причина этого не в Элле. Твоя сестра – ангел во плоти, я очень её люблю и ценю, но моя поддержка исходит из того, что я желаю блага России, боюсь смуты и анархии. Назначение же меня канцлером могло быть расценено многими сплетниками, как плата за мою поддержку. Михень первая бы стала судачить по тому поводу на каждом углу. Нужно ли это сегодня?
Императрица перешла на русский язык:
– Но где же брать людей? Как отделять преданных и способных от бесполезных льстецов? Знаешь, я очень путаюсь во всех этих хитросплетениях. Я очень плохо разбираюсь в людях, и надежда только на тебя.
Сергей Александрович сформулировал ответ быстро и очень чётко, даже не задумываясь.
– Твой покойный свёкр, Александр Третий, когда вступил на престол, прежде всего стал подбирать сановников, способных точно и беспрекословно исполнять его волю. Тогда очень многие были отправлены в отставку, а новые сотрудники были обязаны Императору своим возвышением. Поэтому тебе следует либо же выдвигать молодых, чтобы они своим возвышением были обязаны тебе и только тебе, либо же возвращать на службу тех, кто был задвинут прежде.
– Будет ли это правильно понято? – спросила Императрица. – Высший свет настроен явно против меня… Мария Фёдоровна, многие великие князья, придворные… Что скажет армия? Что скажет простой народ?
– Несомненно, такие твои шаги будут проявлением силы и решительности. Смотри, вот наш новый военный министр Пузыревский, он сравнительно молод, ему сейчас сорок девять лет… Он обязательно начнёт шерстить наших престарелых генералов. И, поверь мне, это пойдёт на пользу русской армии. Думаешь, у нас мало престарелых сановников? Когда в 1891 году брат назначил меня в Москву, я сменил там князя Долгорукова,49 которому исполнился восемьдесят один год. За двадцать пять лет своего правления Долгоруков столько натворил на Москве, что мне с трудом удалось навести там порядок. Я убедился, что за него фактически управляли разные мелкие чиновники, писари и лакеи, а сам князь плясал под дудку жида Лазаря Полякова,50 с которым водил тесную дружбу. Многие наши министры состарились, как
тот же Бунге или Ванновский. Или Делянов,51 чьи заслуги несомненны, но ему уже семьдесят семь лет. Можно ли требовать от человека в таком преклонном возрасте активной работы? Было бы правильным награждать престарелых чиновников за многолетнюю службу достойной пенсией, пожалованием чина и мундира, а призывать на их должности людей молодых и энергичных.
Дверь кабинета открылась, зашёл дежурный флигель-адъютант и доложил, что министру двора поступила записка от Победоносцева52 с просьбой аудиенции у Императрицы. Александра Фёдоровна приказала назначить аудиенцию на следующий день, после чего поинтересовалась у Сергея Александровича, что он думает о Победоносцеве.
– Константин Петрович – воистину великий человек, – воскликнул Великий Князь. – Трудно найти такого знатока русской души, такого истинно православного человека, как он. К нему следует прислушиваться, но… Победоносцев был учителем и наставником двух царей, и уже потому привык давать не просто советы, а именно указания… Если Игнатьев станет канцлером, то Победоносцев будет противником такого назначения, у них старые разногласия. Пусть он занимается Синодом, делами духовными, а дела мирские как-либо без него разрешим.
49
Князь Долгоруков Владимир Андреевич, генерал-адъютант, генерал от кавалерии. Генерал-провиантмейстер, член Военного Совета. Московский генерал-губернатор (1865-1891).
50
Поляков Лазарь Соломонович, глава московской еврейской общины. Председатель правления Московского Международного торгового банка, Орловского коммерческого банка, Московского земельного банка, Коммерческого страхового общества, учредитель Азовско-Донского и Русского Торгово-промышленного банков.
51
Граф Делянов Иван Давыдович, действительный тайный советник. Камергер Двора Его Императорского Величества, статс-секретарь. Член Государственного Совета (1874). Министр народного просвещения (1882).
52
Победоносцев Константин Петрович, действительный тайный советник. Сенатор. Член Государственного Совета (1872). Почётный член Императорской Академии наук (1880). Член Комитета министров, обер-прокурор Святейшего Правительствующего Синода (1880).