Неожиданно он поднял уши и насторожился. Октай поднял голову и прислушался: со стороны реки доносился жалобный скулёж. Приглядевшись, он заметил почти полностью погрузившийся под воду мешок, в котором что-то копошилось и барахталось. Райден в два шага подскочил к берегу и попытался подцепить и вытащить мешок длинным. Ожидаемо, ничего не вышло. Воин выдохнул, поморщился, неуклюже зашёл в воду. К тому моменту, когда ему удалось притянуть узел к себе, скулёж уже прекратился. Он схватил его, отнёс на берег и торопливо вспорол ткань.
– Опоздал, —Райден вздохнул и прикрыл глаза.
Октай поднял самого верхнего из щенков, перевернув вниз головой, вылил воду из лёгких и положил на спинку. Придерживая и прижимая его к земле одной рукой, мальчик приложил два пальца к его груди и несколько раз нажал на остановившееся сердечко. Щенок повёл усиками на мокрой мордочке и чихнул. Октай выразительно посмотрел на воина, устало улыбнулся и вдруг почувствовал, как по щекам текут слёзы. Райден облегчённо выдохнул, взял собаку из рук ребёнка и засунул под куртку. Щенок ластился к Райдену, тёрся об него, чтобы согреться, лизал нос и подбородок.
Остальные слишком долго пробыли под водой, и, несмотря на все усилия, Октаю не удалось их спасти. Взрослый отошёл дальше к полянке и закопал их маленькие трупы. Вернувшись, он обратился к мальчику:
– Твой отец и тебя обучил искусству целительства? Похвально.
– Что Вы будете с ней делать?
– Заберу себе, я думаю. Собака, которую спасают, служит за семерых.
– А как назовёте?
Райден задумался и посмотрел на небо: «Ирука».
– А у нас тоже есть собака. Лесси зовут. Ему бы тут понравилось.
– Почему тогда вы не взяли пса с собой?
– Он очень домашний. Я боялся, что он испугается и убежит в лес.
Воин ничего не ответил и потрепал щенка за загривок. Через минуту к ним подскочила Бии позвала ужинать.
– А что такое «ирука»? – шёпотом поинтересовался мальчик, когда Райден отошёл подальше.
– Ирука? Это «дельфин».
Антон наконец нашёл подходящие условия для своего искусства. Его никто не торопил и не стоял над душой. Работая не из-под палки, он снова осмотрел весь личный состав генерала Андо и ужаснулся. У некоторых из солдат не было пальцев, глаз или ушей. У многих врач обнаружил оставленные без внимания сотрясения, переломы и неправильно сросшиеся кости. Тела почти каждого были покрыты сетью шрамов. От сильнейшего морального и физического переутомления изнемогали все.
Осмотр Норико был последним на сегодня. В лёгких обнаружились хрипы, но сказать точнее врач мог только, прощупав всё сам и сделав рентген. Лицо воина покрылось краской.
«Как я только не заметил этого раньше? Вот она правда. Они их избивает и заставляет стыдиться себя и каждого своего движения», – Антон дал Норико баночку с таблетками, накарябал на бумажке рисунок, означавший, что пить их нужно, когда солнце всходит и садиться, и, закончив приём на сегодня, отправил её домой.
***
Сражение продолжалось недолго. Их победа была очевидна, а потому почти не вызвала воодушевления. Мокрые галки с истошным карканьем взмывали в небо с гор трупов, едва ли не пронзали нависшие над землёй свинцовые облака. Лошади спотыкались и с трудом находили место, куда можно было бы наступить. Солдаты беспокоились, что кони переломают ноги, и не сильно гнали их вперёд. Тёплый весенний дождь прибивал к дороге пыль из-под копыт и поднимал вверх пар ещё горячих тел.
Одна из молодых кобылок внезапно испуганно заржала и со свистом хлестнула хвостом по рёбрам. Наездник стремительно обернулся и увидел, как белые дрожащие пальцы вцепились в заднюю ногу лошади, разворошившие груду мёртвых тел. От неожиданности воин глухо вскрикнул и пришпорил лошадь. Бессилие перед несправедливостью заставили её наугад лягнуть того, кто оказался сзади и проскакать рысью ещё несколько метров. Мертвец застонал, разжал пальцы и, скатившись по трупам, рухнул лицом в лужу грязи, когда-то задумывавшуюся как окоп, но так и не пригодившуюся. В мире людей там его ждала бы колючая проволока, но до такого зверолюдям было ещё падать и падать.
Однополчане окружили солдата и его оторопевшую кобылу, пытаясь выяснить, что произошло. Райден пробился сквозь толпу, оценил ситуацию и разогнал их, приказав не вмешиваться и заняться делом.
Он присмотрелся повнимательнее, а затем расплылся в улыбке. Забыв про дождь, вожак любовался сценой, разворачивавшейся перед глазами: у ног его коня, в кровавом болоте корчился вражеский воин. Он едва ли успел достигнуть совершеннолетия, и казался даже моложе его собственного личного состава. Его явно ничему не успели ничему обучить, и просто бросили в мясорубку, чтобы выиграть время. Детский полк любезно выпустили на поле, чтобы Райден мог смазать салом меч, пока ждёт противника, пытающегося наскрести по всем углам своей земли подобие настоящей армии. И всё же…